— Рон, что ты делаешь?! — Гермиона переходит на крик и вцепляется пальцами в его плечо, чтобы оттащить в сторону. — Убери палочку!
Драко же даже не делает попытки защититься. Угроза Уизли, несмотря на весь пыл, почти не производит на него эффекта. Он стоит с совершенно прямой спиной и не сводит глаз с Грейнджер, которая мельтешит за рыжим.
— Подумать только, как располосовали твою физиономию! — Уизли всматривается. — Ты теперь прям уродец, Малфой.
Не получая реакцию, на которую рассчитывал, Рон раздосадовано опускает палочку.
— Что с ним не так, Гермиона? Почему он просто пялится на меня своими стеклянными глазами?
Грейнджер напирает на Уизли, выталкивая его из гостиной.
— Пожалуйста, поговорим в моей спальне, Рон!
Они уходят, но не прекращают ссориться.
— …Да на него даже смотреть жутко! Его точно не поцеловал дементор?
— Ему нужна помощь…
— …Знаешь, если тебе было скучно жить одной, я мог бы купить тебе собаку…
— Не говори так!
Внезапно наступает тишина, и Драко догадывается, что Грейнджер наложила на комнату заклинание.
* * *
Рон широкими шагами меряет ее комнату.
— Меня засмеют, когда на работе узнают.
Гермиона садится на кровать, подгибая одну ногу под себя.
— Почему кто-то должен это делать?
Он качает головой, объясняя по слогам.
— Это же элементарно. Какой я мужик, если моя девушка привела к себе жить другого? Позорище.
— Не думаю, что это касается, кого-то из них.
— Но сама посуди, какие у меня аргументы, Гермиона? — Уизли устраивается рядом с ней. Он выглядит по-настоящему озадаченным. — Я ведь так и не понял, почему ты ввязалась во все это. Зачем тебе Малфой? Да на него даже смотреть жутко! Его точно не поцеловал дементор?
— Ему нужна помощь.
— Ну так написала бы пару жалоб, если уж приспичило! Но тащить его к себе? Знаешь, если тебе было скучно жить одной, я мог бы купить тебе собаку!
— Не говори так! — Гермиона вдруг понимает, что Малфой, должно быть, все слышит — стены в квартире не слишком-то скрывают звук, а Рон еще и как всегда говорит нарочито громко. Она накладывает Силенцио.
— Ты прекрасно знаешь, как много усилий я приложила, Рон! Но фактически мне не оставили иного выбора, кроме как стать его поручителем.
Рон продолжительно смотрит на нее, тяжело выдыхает, сдаваясь, а потом пододвигается ближе. Кладет руку ей на колено.
— Я считаю, что ты совершила глупость. Мне никогда не нравился Малфой, и ты могла бы...
— Я не отправлю его назад, Рон! Ты не представляешь каково это! Тебя там не было!
— Может это потому, что я хороший парень, а? — Уизли улыбается. — И хорошим парням полагается сладкое, не так ли?..
Гермиона надеется, что она не правильно его поняла.
— Ты хочешь сейчас?
— Почему бы и нет?
— Здесь Малфой!
— Я запру дверь и наложу Заглушающее.
— Он все равно... Нет, я не могу...
— Гермиона, что не так? Мы же договаривались, что будем периодически работать над этим…
Сколько раз ей уже пришлось пожалеть о глупом договоре? Не то, чтобы Рон непосредственно принуждает ее к чему-то, но каждый раз, когда вместо предварительных ласк, он предпочитает напомнить ей о дурацкой шутке, как о чем-то серьезном, она теряет к дальнейшему процессу всякий интерес.
Гермиона отворачивается, когда он тянется к ней за поцелуем. По тому, как надуваются его губы, она понимает, что обидела Рона, но не извиняется.
— Договоренность в силе. Но знаешь, мне не хватает немного тепла во всем этом.
— Я не достаточно теплый, ты хочешь сказать? Да я же всегда тружусь, чтобы тебе было хорошо!
Ей совершенно не хочется сейчас говорить об их проблемах.
— Я просто устала, ладно? Последние недели вымотали меня.
— Я мог бы отвлечь тебя…
— Давай не сегодня, а?
— Мы сделаем все быстро, обещаю.
— Рон, я не хочу быстро. Мне не нравится быстро!
С неохотой, но Уизли принимает ее отказ. Отодвигается, для удобства опираясь на спинку кровати, и складывает руки в замок.
Его глаза подозрительны.
— Ладно, я просто подумал, что ты захочешь…
— Нет.
— Понятно.
— Но все это странно.
— Что именно?
— Нет ли связи в том, что с тобой живет новый парень, а ты отказываешь мне в сексе?
Гермиона вспыхивает.
— О, перестань. Ты серьезно? Это же Малфой! Не подозреваешь же ты, что у меня может что-то с ним быть?
— Он контуженный, — напоминает Рон.
— Не используй это слово. Это не вина Малфоя, что с ним такое сделали.
— Ты постоянно его защищаешь!
— Ты ревнуешь что ли?
— Почему бы мне этого и не делать, в конце концов, а?
* * *
Драко поднимает пальцы к лицу и долго смотрит на них.
«У тебя прекрасные руки. Хорошие пальцы для заклинаний. Я помню, ты хорошо учился в школе.»
Драко уверен, что знает заклинание тишины.
Это что-то простое.
Должно быть чем-то простым.
«Силенцио!» — вдруг осеняет его, и волна жгучего удовольствия проходится от ушей до самых пяток.
Окрыленный успехом, Драко сосредотачивается, призывая магию.
Полностью концентрируется взглядом на кончиках пальцев и ждет…
Но ничего не выходит.
Его магия не откликается.
— …Это не закончится добром, Гермиона, точно тебе говорю, — Уизли открывает двери и прекращает действие заклинания. Твердым шагом он, не повернув головы в сторону Малфоя, торопится к выходу и, обувшись, уходит, толкнув за собой дверь.
Гермиона выходит следом. Она сама не понимает, как они снова поругались буквально не из-за чего. Ревновать ее к Малфою? Рон должно быть не в себе.
— Грейнджер… — тихо произносит Драко. Тяжело вздохнув, она поворачивается к нему. — Спасибо.
Гермиона несколько раз моргает, удивленная.
— Не за что, Малфой. Я сделала бы то же самое для любого другого, потому что ни с кем нельзя поступать подобным образом.
Он кивает.
***