Драко вдруг мерещится прогорклый запах моря, и ощущение стекающей крови становится слишком живым. В ушах попеременно заходится то вой дементора, то ублюдские смешки сокамерников.
Он резко мотает головой и, открыв ледяную воду, плескает ее себе на лицо. Прозрачные капли тут же собираются на бесцветных ресницах, но звуки не смолкают.
Драко набирает полные ладошки и утыкается в них. Вода обжигающе холодная.
Изуродованное лицо в зеркале не кажется ему знакомым. Пострадавший мозг отказывается верить, что поврежденный парень напротив — это то, кем он теперь является.
С волос стекают крупные капли, и Драко цепляется за одну из них вглядом. Грязные ругательства про мерзкого Пожирателя по-прежнему слишком реальны — он буквально чувствует запах тины изо рта того, кто выплюнул ему в лицо:
«— Чтобы ты, тварь, не забыл свое место…»
Капля падает на обнаженное плечо и устремляется назад, на спину, прячась от глаз Драко, но это вдруг подталкивает его к видению: то ли фрагменту памяти, то куску кошмарного сна… Его губы начинают дрожать.
«Пусть это будет сон, пожалуйста, только сон…» — молится Драко, хотя уже догадывается, каков ответ.
Он встает полубоком, так, чтобы видеть отражение своей спины, и с шумом выпускает из легких воздух. Ему не приснилось. Над лопатками коряво вырезано слово «пожиратель».
Что-то трещит в Драко, ломается.
Рушится вниз, с грохотом разбрасывая куски по периметру.
Глаза наполняются слезами, а руки отталкиваются от уродливого отражения.
Внутри словно срывается заржавевшая пружина: внезапно, но неотвратимо.
Драко выскакивает в коридор и нервно оглядывается в поисках выхода. Отыскивает глазами дверь, за которой скрылась Грейнджер, и бросается к ней.
Дергает за ручку, но та не поддается. Он рвет ее сильнее, упирается, колотит по деревянной поверхности, но препятствие оказывается непреодолимым.
Кто-то кричит. Ревет. Хнычет, как девчонка. И до Драко не сразу доходит, что звук идет из его собственного горла.
Он оседает, и мальчишечье тело содрогается от рыданий.
Драко нестерпимо страшно. Пальцы скрючиваются и путаются во всклокоченных бесцветных волосах.
Из зеркала на него глядит незнакомец.
Его семья изломана на куски.
Тощее тело покалечено.
Память — сито с широкими отверстиями.
Драко плачет. От бессилия и от отчаяния, которое вцепилось в него заточенными когтями.
* * *
Ему сложно сказать, как много утекает времени, а он все сидит, подпирая стену.
Постепенно нос перестает шмыгать.
Драко поднимает себя с пола и перебирается в гостиную. На свой диван. Ложится.
И принимается ждать Грейнджер.
* * *
Он отыскивает глазами настенные часы: 13:05
Проходят два часа. Три. Четыре. Ее все нет.
Драко по-прежнему лежит, не шевелясь, и смотрит в потолок.
Его мучает головная боль.
Ни сил, ни желания, чтобы делать хоть что-то еще.
Он дышит, разве это уже не достаточно трудно?
Драко переводит взгляд на часы: 13:27.
«Меньше получаса», — констатирует он, однако слова остаются ничего не значащими.
Спустя еще три часа, стрелки оказываются на 13:45.
Он чувствует голод и бредет на кухню, но первое, что привлекает его внимание — газета, которую грязнокровка читала утром.
С разворота на него глядит Золотое трио. Драко проходит глазами по тексту: приходится сосредоточиться, но все же, слова образуют законченные предложения.
«Совсем скоро годовщина Финальной битвы!.. Хогвартс готовится принимать гостей!.. Вероятно, нас ждет развитие любовной истории Рональда Уизли и Гермионы Грейнджер!..»
Драко откладывает чтиво.
Годовщина битвы.
«И несколько лет с момента, когда моя жизнь пошла под откос.»
* * *
Грейнджер возвращается под вечер, но в гораздо лучшем настроении, чем уходила.
— Ты наложила запирающее, — Драко глядит исподлобья.
Она стаскивает с плеч рюкзак и отправляет его на вешалку.
— Чтобы это выяснить, Малфой, ты должен был попытаться выйти.
Грязнокровка складывает руки в замок — точно так же, как постоянно делала это в Хогвартсе. Этот жест кажется ему слишком знакомым.
Их взгляды пересекаются. Драко ищет в ней злость или «ну я же говорила», но в Грейнджер ничего такого нет.
— Я понимаю, что после стольких месяцев заключения, тебе хочется оказаться снаружи, но все не так просто, Малфой. Формально ты не освобожден, тебе лишь заменили наказание на домашний арест, и я подписала все необходимые документы. Поэтому, что бы ты ни сделал, я буду отвечать за это…
Ее предложения слишком длинные, чтобы Драко мог уследить за мыслью.