И уже не озираясь и не всматриваясь в каждую кочку, я все увереннее стал спускаться по крутому, осыпающемуся склону. Земля уходила из-под ног, камни сыпались вниз, но я, держась за чахлые кустики, с упорством барана спускался все ниже, пока под ногой не хрустнула ветка. Звук хрустнувшей ветки в этой оглушительной тишине был похож на выстрел. И только тут я осознал, что в низине не слышно ни музыки из дома, ни работы трансформатора, ни игры сверчков, ни птиц… Вообще ничего, и это было странно. Странно и жутко.
Количество аномалий достигло своего пика и явно намекало, что тут что-то нечисто, и нехер лезть сюда ночью на пьяную голову. Я прислушался к голосу разума и решил подниматься. Опустив взгляд для поиска опоры, я увидел сломанную палку, под которой лежала старая кость, а рядом — пустой череп… Череп, лежа во влажной земле, смотрел на меня своими пустыми глазницами, заглядывая в самую душу и… ухмылялся? В это время в небе сверкнула красная молния, ударив в скрюченное дерево. Это было столь неожиданно, что я отпустил куст и, не удержавшись, покатился по склону вниз. Небо затянутое черно-красными тучами, земля, деревья — все крутилось и менялось, пока я не увидел большое каменное строение и большой камень. Вспышка в глазах. Темнота.
Глава 2
Сознание возвращалось медленно, боль в затылке грозила разорвать голову.
Соображать получалось с трудом. Глаза не открывались. Попытка вспомнить, как я спускался и зачем, отозвалась вспышкой глухой боли.
Кто это воет под ухом, и где я нахожусь? «Лишь бы не больница! Мне ведь через неделю на телевидение,» — пронеслась в голове мысль.
Привыкнув к полумраку, я увидел помещение с огромным множеством свечей. «Парни вытащили? У них дома свет полетел? И где они? И кого надо убить, чтобы он перестал так противно визжать?!» — мысли начали заполнять голову. Но попытка пошевелиться снова отправила меня в темноту.
Когда пришел в сознание во второй раз, я услышал странные песнопения в исполнении старческого раздражающего голоса. Шум в голове стал превращаться в непонятные слова, а глаза начал резать свет. Свечи создавали танец теней по углам этого… зала? Оглядевшись, я понял, что нахожусь явно не дома. По крайней мере, в домах с потолка не свисают мощные корневища. «Я под землей. Пещера или заброшенный подвал… Что я тут делаю?» — мысли оставались без ответа. Перебарывая тошноту, я попытался повернуть голову.
Смог оглядеться: мое тело лежало на огромной каменной глыбе, что напоминала алтарь. Но это не так важно, как факт того, что я крепко связан.
Свечи не казались уже такими страшными, ведь помимо них, имелась куда более важная деталь. Некий «субъект»… или правильно сказать объект? А, неважно. Важно, что этот черт в черной мантии с накинутым на голову капюшоном стоял рядом со мной. В одной руке он держал толстый фолиант, в другой нож и издавал непонятные для меня гортанные выкрики в совокупности с не менее странным бормотанием. Словно братаны после попойки в наши 17 лет, когда обнаружили что пить нечего и даже воды в кране нету. «Сектант,» — так я его окрестил и, похоже, оказался прав.
Больше всего я хотел верить, что это розыгрыш пацанов, а ходячее чудо — всего лишь нанятый актер. Только вот с каждым мгновеньем верить получалось всё хуже и хуже. Мне не нравилось происходящее от слова «совсем». Однако спрашивать моего мнения никто не спешил, а вмазать в печень, чтобы донести свою мысль, мешали путы.
Раз уж нет возможности действовать, в голове назойливо закрутились вечные вопросы: «За что мне так не везет и как с этим всем бороться?» Судорожный мандраж пробежался по всему телу, а руки повторяли бесполезные попытки порвать путы. «Обманывают нас в кино, ох обманывают!» — порвать путы не особо получалось, несмотря на прилагаемые усилия… Старые подгнившие веревки ни в какую не хотели поддаваться, служа верой и правдой своему хозяину.
Извиваясь на своем камне-алтаре, я обратил внимание на многочисленные пятна, что так были похожи на привычные для меня капли засохшей крови. Думать, откуда на плите появились эти подтеки, мне сейчас совершенно не хотелось, а вот моя богатая фантазия разошлась, активно подкидывая мысли одну за другой.