Эта невообразимая роскошь заставила ее вспомнить, как Крид смотрел в камеру и говорил: «Я участвовал в нескольких культах. Последователем быть прикольно. Но вы получите больше денег как лидер».
Учитывая то, как эти бедняги умерли на арене, первое было, очевидно, неправдой, и она ненавидела, что ее мозг выдал настолько поп-культурную ассоциацию, потому что это казалось неуважительным к тем, кто потерял свои жизни. Но когда она посмотрела на пастельные шелковые стены, и шелковые драпировки на круглой кровати, и атласные простыни с профилем, который был выгравирован на тех двойных дверях на арене, она решила, что в этом случае «больше денег как лидер» было явно правильным.
Здесь не было линолеума. На полу лежал толстый ворсистый ковер…
— Фрески, — сказала она, поворачивая фонарь.
Огромный сад с фонтаном в центре, птицами в полете и клумбами, полными цветов, украшал гладкую штукатурку, очевидно, нарисованный кем-то, кто хорошо знал свое дело. И как будто это был не рисунок художника, а скорее живописное окно, или, возможно, открытая арка, выходящая на улицу, по бокам этого произведения искусства висели шторы, и сейчас полосы солнечно-желтого дамаста были отодвинуты, чтобы не закрывать «вид».
Воплощение утопии, прекрасной, невозможной для вампира, дневной-не-реальности, которая, тем не менее, пленяла.
Это было похоже на счет о фальшивых товарах, который Даавос продавал своей пастве.
— Ты хочешь ненаглядную Чэйлена? — спросил Дюран. — Вот она.
Она развернулась и опустила фонарь, чтобы не ослепить его. Дюран стоял у кровати рядом с ящиком в виде витрины, вмонтированным в стену.
Когда Амари приблизилась, она сосредоточилась на том, что он освещал. За стеклом что-то лежало… что-то светящееся.
— Жемчужина? — выдохнула она. Потом она вспомнила дряхлое тело Завоевателя на троне. — Конечно. Спереди на короне Чэйлена была пустая оправа — вот что в нее входило.
— Даавос был не просто духовным лидером, он был хорошим бизнесменом, оптовым торговцем наркотиками, а Чэйлен был посредником в торговле героином и кокаином, доставляя товар на улицу после того, как мой отец ввозил его в страну. Я слышал, когда был в воздуховодах, как они говорили о сделках по телефону. Отгрузки. Поставки. Чтобы играть с крупными зарубежными контактами, нужны были наличные, а у Даавоса была ликвидность благодаря тому, что его паства передавала ему свои мирские блага. У них с Чэйленом было выгодное партнерство, пока не возникла какая-то двойная игра. В отместку мой отец проник в крепость Чэйлена и забрал то, что мужчина любил больше всего. Жемчужину. Как мой отец это сделал, я понятия не имею.
Дюран сжал кулак и ударил по стеклу, разбив хрупкий барьер. Протянув руку, он взял жемчужину и передал ей, как будто бесценное создание устриц ничего не стоило.
Для него, наверное, так и было.
Когда она ощутила прохладу драгоценности в своей ладони, ей показалось, что она держит в руке жизнь брата.
«Ни за что не потеряю», — подумала она, упрятывая ее в обтягивающий спортивный бюстгальтер.
— Я думаю, — сказал Дюран, осматривая фонариком одно из других «окон», — что мой отец предполагал убить двух зайцев одним выстрелом, когда оставил меня у двери Чэйлена…
Внезапно в дальнем углу вспыхнула полоска света, похожая на ту, что можно увидеть из-под двери. Как будто снаружи была еще одна комната…, и кто-то там только что щелкнул выключателем.
— Оставайся здесь, — приказал Дюран, когда они оба повернулись в ту сторону и он выключил фонарик.
Когда спальня погрузилась в темноту, Амари не стала с ним спорить, хотя и не потому, что собиралась следовать его правилам. Вместо этого она снова достала пистолет и приготовилась бежать за ним.
— Выключи свет, — прошептал он, не оборачиваясь. — И они не увидят тебя, когда я открою дверь. И отойди в сторону, чтобы оставаться в тени.
Хороший совет, подумала она, выключая фонарик. Лучше оставаться в тени как можно дольше, прежде чем они бросятся в другую комнату.
Чтобы уйти с наиболее вероятного пути освещения, она отступила на несколько футов, прижимаясь к стене. Затем она затаила дыхание, когда Дюран приготовился открыть вещи и прыгнуть на того, кто был…
Как только Дюран распахнул дверь и выскочил из спальни, тихий звук за спиной привлек ее внимание.
Она не успела среагировать. Капюшон, закинутый на голову, пах старой шерстью, и прежде чем она успела закричать, тяжелая рука зажала ей рот, пистолет был отобран, а толстая рука обхватила ее за талию.
С жестокой быстротой ее унесли.