— Впечатляюще, — выдохнул он, отступая к стене. — Но ты не понимаешь всей картины, Арьян. Мы на пороге величайшего открытия в истории человечества!
Я не слушал. Темная прана бурлила внутри, требуя выхода. Одним плавным движением я оказался вплотную к нему. Мои когти вонзились в его броню под одеждой, оставляя глубокие борозды. Он отреагировал мгновенно, активировав какое-то устройство на руке. Яркая вспышка ослепила меня на мгновение, и когда зрение вернулось, человека в маске уже не было в комнате.
Жажда разрушения требовала большего. Я вышел в коридор, где меня встретил отряд вооруженных культистов. Их оружие было направлено на меня, но в их глазах читался страх.
— Огонь! — крикнул один из них, и воздух наполнился свистом пуль, гулом энергетических разрядов и прана-конструктами.
Но все это было бессильно против моей новой формы. Темная прана окутывала меня плотным коконом, поглощая любую атаку. Я двинулся вперед, словно неумолимая сила природы. Мои руки, окутанные черным дымом, касались культистов, и они падали, крича от боли и ужаса.
Стены коридора плавились от жара моей ярости, образуя причудливые, искаженные формы. Крики ужаса и боли сливались в единую какофонию, которая, казалось, только подпитывала мою ярость.
Я двигался через лабиринт коридоров и комнат, оставляя за собой след из разрушений и смерти. Лаборатории, полные странных устройств и мерцающих голограмм, превращались в руины. Хранилища древних артефактов рассыпались в прах от моего прикосновения. Культисты, пытавшиеся остановить меня, падали, как сухие листья под порывом ветра.
Наконец, я оказался в большом зале, заполненном странными устройствами и мерцающими голограммами. У противоположной стены стоял человек в маске, его руки были подняты в примирительном жесте.
— Ты не понимаешь, что делаешь, Арьян, — сказал он спокойно, снимая маску. Его лицо было жестким, с глубокими шрамами. — Мы на одной стороне. Все это, — он обвел рукой зал, — создано для того, чтобы спасти человечество.
Но его слова не имели значения. Я видел лишь врага, которого нужно уничтожить. Темная прана сконцентрировалась вокруг моей руки, формируя острое лезвие. Одним быстрым движением я преодолел разделявшее нас расстояние и пронзил его грудь, пригвоздив к стене.
Маска не закричал. Он лишь посмотрел на меня с смесью удивления и… сожаления?
— Ты мог бы стать нашим спасителем, — прошептал он, прежде чем его глаза остекленели.
Я оставил его тело висеть на стене, чувствуя, как внутри меня бушует буря эмоций. Часть меня наслаждалась этим разрушением, но где-то глубоко внутри я чувствовал укол сожаления.
Продолжая свой путь разрушения, я проходил комнату за комнатой, уровень за уровнем. Но затем я оказался перед очередной дверью. Что-то внутри меня дрогнуло. Лила. Она была там, за этой дверью, я чувствовал.
Впервые с начала моего разрушительного пути я заколебался. Часть меня жаждала продолжить уничтожение, но другая часть… Другая часть вспомнила, кто я на самом деле.
"Арьян," — прозвучал в моей голове слабый голос Манаса. — "Ты должен контролировать это. Ради нее."
Я закрыл глаза, чувствуя, как темная прана бушует внутри меня. Медленно, очень медленно, я начал загонять ее обратно, возвращая контроль над своим телом и разумом. Это было похоже на попытку удержать океан голыми руками, но я не сдавался.
Когда я открыл глаза, мои руки снова были человеческими. Дрожащими пальцами я коснулся двери, за которой была Лила. Вокруг меня лежали руины некогда могущественной базы культистов, воздух был наполнен дымом и запахом озона.
Сделав глубокий вдох, я положил руку на холодную поверхность двери. Остатки темной праны все еще клубились вокруг моих пальцев, оставляя едва заметные следы на металле. Я на мгновение закрыл глаза, пытаясь усмирить бушующую внутри силу, и толкнул дверь.
Глава 19
Дверь рухнула вовнутрь, открывая взору тесное пространство камеры. Тусклый свет аварийных ламп едва рассеивал полумрак, отбрасывая причудливые тени на голые стены.
Лила сидела на узкой койке, прижавшись спиной к углу. Её глаза, настороженные и напряженные, встретились с моими. На мгновение воцарилась тишина, нарушаемая лишь нашим тяжелым дыханием.
— Арьян? — её голос был хриплым, словно она долго молчала.
Я шагнул вперед, но остановился, заметив, как она инстинктивно напряглась. Только сейчас я осознал, каким должен казаться со стороны — покрытый кровью и копотью, с остатками темной праны, все еще клубящейся вокруг меня словно зловещая аура.