Спустя некоторое время сознание Гомнола покинуло полусферу, и он с большим усилием заговорил:
– Часовой сказал… эти люди всего лишь хотят, чтобы их оставили в покое. Они покинут Европу, поскольку здесь господствуют тану, и уйдут в Северную Америку. Без возврата.
– Слава Тане! – прогремел Бормол. – И чем скорее они так сделают, тем лучше.
Но Гомнол принялся горячо возражать:
– Ты не понимаешь. Все эти люди, все до единого – активные операторы магистерского уровня! В моем мире, который отстоит от вашего на шесть миллионов лет, в будущем, произошла неудачная попытка какого-то метапсихического государственного переворота. Эта группа – остатки потерпевших поражение. Но они едва не победили! Маленькая группа мятежников едва не одержала верх над операторами-магнатами всех шести рас Галактического Содружества!.. Сейчас они в ужасном состоянии, но скоро оправятся. И если бы нам удалось сделать их своими союзниками…
– Чужаки должны быть уничтожены. – Сила голоса и мысли Ноданна была подобна буре.
– Но ты подумай о всех выгодах подобного союза! Фирвулаги…
– Какую бы выгоду ни сулил такой союз, в выигрыше от него окажутся люди. Активные операторы не наденут золотого торквеса. Они никогда не смогут стать частью нашего Содружества.
– Ты, разумеется, прав, Стратег! – воскликнул Лейр и тут же отдал Гомнолу мысленное распоряжение: «Держи себя в руках».
В мыслях Алутейна зазвучали уничтожающие интонации:
«Черт возьми, сынок, а с чего бы людям-метапсихотикам объединяться с нами, если они, когда отдохнут и поправят здоровье, вполне могут захватить всю Многоцветную Землю целиком?»
– Да к тому же наладят еще одну-другую фотонную пушку, – проворчал Бормол.
– Если мы все объединимся в метапсихической гармонии, наша воля возобладает, – настаивал Гомнол. – Нас, носящих золотые торквесы, тысячи, а «активных» чужаков всего лишь горстка. Некоторые из них чуть ли не при смерти. Остальные подавлены постигшей их неудачей и вынужденной разлукой с родным миром. Они с радостью примут предложение дружбы, уверяю вас!
– У меня состоялась телепатическая беседа с королем, – не терпящим возражений тоном сказал Ноданн. – Он согласен с моим решением.
Гомнол предпринял последнюю попытку и, воспользовавшись приватным режимом, несколькими стремительными импульсами передал Ноданну свои мольбы:
«Подумай, Стратег, подумай! Это уникальная возможность! Предводитель чужаков – магнат Марк Ремилард. Вся семья Ремилардов – операторы наивысшего уровня в Конфедерации землян Галактического Содружества! Марк плюс остальные – это потенциальный КОЗЫРЬ в замыслах потомства Нантусвель против фирвулагов…»
«Нет».
«Я видел, что Марк травмирован, он поддастся внушению. Другие гораздо слабее его. Используя метагармонизацию и психопобуждение, клан Нантусвель легко…»
«Нет».
«Марк – брат Джона Ремиларда! А Джон – это Джек Бестелесный!!! Я помню, что Марк по силе почти равен брату…»
«Нет».
Лунный свет поблескивал в капельках пота, змеящихся по лицу Гомнола. Из глубины леса донеслось тихое ржание и топот когтистых ног. Закованные в латы скакуны-халики, следуя телепатической команде Лейра, рысью подбежали к собеседникам. Силой левитации Ноданн поднялся в седло, и его феерическая золотисто-розовая аура разрослась, обняв украшенный самоцветами чепрак животного.
– У меня состоялся также трансментальный разговор с моими братьями, – сказал Ноданн, глядя сверху вниз на Гомнола. – Хуал Великодушный и Митейн, правитель Сазарана, подготовят Большую Облаву. Хуал доставит из Гории Меч Шарна, и я выступлю с ним против шайки первобытных. Митейн приведет с собой из Сазарана сухопутные войска, воины которых сильны в психокинезе, психоиндукции и принуждении. Мы позволим пришельцам уйти на запад, а где-нибудь в Диких Гротах выберем место и уничтожим их.
– Да сбудется воля Таны, – смиренно проговорил Гомнол. Утерев лицо белым носовым платком, он достал новую сигару, взобрался на своего халика и ускакал прочь вместе с остальными.
Три дня спустя близ реки, которой в будущем предстояло получить название Дордонь, рыцари тану массированным ударом обрушились на медленно ползущую колонну транспортных механизмов двадцать второго века. Но даже в ослабленном состоянии люди-операторы намного превосходили тану в трансментальном видении, поэтому попытка застать их врасплох не увенчалась успехом. Хитроумное снаряжение, которое спасающиеся бегством мятежники второпях захватили с собой из двадцать второго века и с которым они даже не были должным образом знакомы, теперь было подготовлено к бою. Солнечные батареи полностью заряжены, ручное оружие роздано, наведены индивидуальные силовые экраны и выбрана тактически грамотная позиция для фотонной пушки.
В последовавшей стычке полегли четыреста девятнадцать рыцарей тану, в том числе правитель Сазарана и Хуал Великодушный. Те, кто остался жив, практически все получили ранения и остались лежать на поле боя.
Летучую Охоту Ноданна уничтожили, а сам Ноданн едва не уронил драгоценный Меч Шарна в реку и утратил не только свое Аполлоново величие, но и присутствие духа.
Лорд Гильдии Принуждения Лейр лишился в схватке руки, половины ноги и части печени. Восемь месяцев провел он на излечении в коже, а за это время его младший коллега, человек Эусебио-Гомнол, укрепил свое положение и решил на следующий год бросить своему угасающему начальнику вызов.
Пришельцы вышли к Атлантическому побережью. Там они собрали из своих вездеходных модулей корабли, подняли паруса, раздули сильный психокинетический ветер и уплыли в сторону заката.
Врата времени после двухмесячного перерыва вернулись к нормальному режиму работы.
Вняв совету Ноданна, Тагдал, Верховный Властелин Многоцветной Земли, издал указ, которым объявлял слухи о появлении каких-то пришельцев-чужаков и якобы учиненном ими разгроме не соответствующими действительности.
В течение двадцати семи последующих лет королевство тану благоденствовало, но лишь до того дня, когда вскрылся Гибралтарский пролив и Средиземное море заполнилось водой.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ЭПОХА ПОСЛЕ ПОТОПА
1
Над разоренной Мюрией кружил огромный ворон. В последнее время ему приходилось все дальше улетать от своей горной вершины: добыча на близлежащем побережье Испании была выбрана почти подчистую, трупы все глубже и глубже погружались в ил наступающего Средиземного моря. Много месяцев назад начал ворон свою охоту за золотыми торквесами и за это время отыскал их столько, что стал обладателем несметных сокровищ.
Под собой ворон видел лежащую в развалинах Мюрию. После почти четырехмесячного сезона дождей бывшая столица тану в Многоцветной Земле уступила натиску буйной плиоценовой растительности. Теперь, когда большинство маленьких садовников-рамапитеков погибло, побеги, ростки и стебли декоративных кустарников беспрепятственно заполняли пространство внутренних двориков, устилали величественные лестницы, вились по беломраморным стенам. Молодая поросль пробивалась даже сквозь двери и окна зданий и, взламывая красные и синие черепицы, карабкалась на крыши. Из растрескавшихся древесных стволов лезла путаница новых побегов. Разносимые водой и ветром семена и споры с поистине вурдалачьей настырностью прорастали в трещинах каменной кладки и между дорожными плитами.
Растительность безжалостно ломала и крушила величественные постройки, возведенные тану и их искусными рабами-людьми: просторные эспланады, особняки, спортивную арену, торговую площадь. По некогда блестящим алебастровым поверхностям и по ныне потускневшим мозаикам расползлись плесень, мхи и примитивные цветковые. Безудержно разросшиеся мелкие бурые грибы превратили массивные колонны дворца короля Тагдала в невзрачные столбы. Давно не возжигаемые серебряные фонари, окаймляющие пустынные бульвары, почернели от морских испарений. Темный пятна плесени обезобразили геральдические щиты, украшавшие фасады палат пяти ментальных гильдий. Даже высокие стеклянные шпили с навсегда потухшими феерическими светильниками покрылись коркой кристаллов соли и коростой лишайников.