— Кого мне тогда охранять? — спросил Чиун.
— Сегодня он ранил Лайла Лаваллета. Это очень известный конструктор.
Любимец прессы. Логично предположить, что следующей жертвой явится Дрейк Мэнген, президент «Нэшнл автос». Он только что опубликовал книгу и часто выступает по телевизору. Если Римо, или кто там есть, хочет произвести впечатление на публику, следующим будет Мэнген.
— Я поеду к вашему Мэнгену, привезу голову этого убийцы-самозванца, и вам еще придется принести нам с Римо извинения. Прощайте.
Чиун так швырнул трубку, что она раскололась и детальки посыпались из нее, как воздушная кукуруза.
Служить белому худо само по себе, но служить белому безумцу — еще хуже! И все-таки, что, если Смит прав? Что если Римо работает на сторону?
Чиун поглядел в угол, где высились тринадцать его сундуков, и решил, что поедет налегке. Пребывание в Детройте будет недолгим. Нужно взять только шесть сундуков, не больше.
Глава 7
Дрейк Мэнген стал главой огромной «Нэшнл автос компани» весьма старомодным способом: женился на наследнице.
Семья Крэнстонов стояла у истоков автомобильной индустрии — начиная с Джетро Крэнстона, который еще в 1898 году прицепил паровой двигатель к безлошадному экипажу. Когда старый Джетро умер, дело возглавил его сын Грант — и «Крэнстон» стала международной. А когда компания перешла к другому сыну, Бранту, стало понятно, что судьба «Крэнстон моторе» обеспечена, по крайней мере, еще на одно поколение. Все в момент переменилось, когда в 1959 году пьяный водитель «форда», проехав на красный свет светофора, врезался в лимузин Бранта Крэнстона.
Контроль над компанией перешел, таким образом, в нетвердые руки единственной наследницы Крэнстонов — Майры. Майра, которой тогда исполнилось двадцать два, была до крайности избалована и находилась на верном пути к получению черного пояса в таком виде спорта, как алкоголизм.
Дрейк Мэнген, считалось, за ней ухаживал.
Дурное известие настигло их, когда они сидели в ресторане с видом на Детройт-ривер. Дрейк Мэнген специально выбрал ресторан с самыми дорогими винами в городе, чтобы сообщить своей даме, что после восьми месяцев бесплодных свиданий собирается с ней расстаться. Прежде чем приступить к делу, он позволил Майре опорожнить две бутылки «бордо». Он надеялся, что она слишком пьяна, чтобы устроить скандал, а уж скандалы она умела устраивать оглушительные.
— Майра, я хочу сказать тебе что-то очень важное, — начал Мэнген, привлекательный тридцатилетний мужчина, хотя темные, под выпуклыми веками, глаза и нос с горбинкой старили его лет на десять. Он был главным управляющим компании «Крэнстон» и в Майре находил лишь одно достоинство она была дочкой босса. Однако даже эта приманка перестала действовать после восьми месяцев ухаживания за женщиной, которую в детройтских кругах именовали Железной Девственницей.
Майра, с мутным алкогольным блеском в глазах, хихикнула.
— Д-да, Дрейк.
— Мы с тобой вместе уже почти год...
— Восемь месяцев, — поправила Майра, поднимая бокал. — Восемь до-о-оо-лгих месяцев.
— Да. И знаешь, во взаимоотношениях всегда наступает момент, когда им следует либо вырасти во что-то большее, либо угаснуть. На мой взгляд, в нашем случае им пора...
В этот момент у их стола выросли с одеревенело-торжественным выражением лиц двое полицейских в форме.
— Мисс Крэнстон? — осведомился один из них. — С прискорбием вынужден сообщить, что в вашей семье произошла трагедия. Ваш брат... он покинул нас.
Майра на мгновение выглянула из алкогольного тумана.
— Уехал? — спросила она. — Куда?
Полицейские замялись.
— Я имел в виду, мисс Крэнстон, что он... скончался. Очень сожалею.
— Н-не понимаю, — правдиво призналась Майра и икнула.
Дрейк Мэнген понял. Понял как нельзя лучше. Он сунул каждому полицейскому по двадцатидолларовой банкноте и сказал:
— Я вам очень признателен. Пожалуй, дальше я сам управлюсь.
Полицейские охотно покинули ресторан.
— Что это они тут говорили? — спросила Майра, наполняя еще пару бокалов.
Слева у нее стояла бутылка с белым вином, справа — с красным. Ей нравилось пить попеременно из каждой.
Иногда она смешивала вина. Однажды смешала в блюдце и пила из него.
— Я тебе потом объясню, милая, — сказал Дрейк.
— Слушай, ты сейчас в первый раз за все время назвал меня милой! хихикнула Майра.
— Это потому, что я сделал открытие, — произнес Дрейк Мэнген, призвав на помощь все свое актерское мастерство. — Я люблю тебя, Майра!
— Честно? — икнула она.
— Страстно. И хочу, чтобы ты стала моей женой. — Он сжал ее влажную веснушчатую руку. — Ты выйдешь за меня, дорогая?
Его подташнивало, но бизнес есть бизнес.
— Это все так внезапно...
— Я не могу ждать. Давай поженимся сейчас же! Найдем мирового судью.
— Сейчас? Когда мой брат уехал? Он обидится, что мы без него!
— Он поймет. Ну же, собирайся.