– Заткнись, тупая псина! – рявкнул Ремус. – Если меня из-за вас исключат, я тебя прибью!
Джеймс завалился в директорское кресло, закинув ноги на стол, и за спиной у Ремуса безмолвно изобразил завывающего волка: перед полнолуниями в Люпине определенно просыпался псих-социопат. Хвост хохотнул.
– Встань! – Лунатик мгновенно обернулся к Джеймсу и столкнул его ноги со стола.
Сириус, насвистывая, принялся прохаживаться по кабинету, прикидывая, какую из этих загадочных штучек можно незаметно присвоить. Ремус, ругаясь, как сварливая бабушка, вытряхнул Сохатого из кресла, и тот случайно смахнул со стола стопку хлама.
– Джеееееееееееееееееймс, – опять взвыл Лунатик.
– Эй, нечего было меня толкать, – проворчал Поттер.
Они с Люпином одновременно нагнулись за бумагами и, стукнувшись лбами, плюхнулись на пол.
– Неудачники, – Сириус небрежным взмахом руки отправил стопку макулатуры обратно на стол, затем призвал верхнюю книжицу и развернул: страница, заинтересовавшая директора, была заложена каким-то пожелтевшим от времени потрепанным пергаментом. Если Сириус не ошибался, заголовок статьи переводился с древних рун как «Следящая карта». Он нахмурился, вчитываясь в закорючки древних – название интригующее, что ни говори.
– Решил чуть-чуть поучиться перед исключением? – насмешливо поинтересовался Джеймс.
– Положи это! – тут же оказался рядом невменяемый Люпин.
– Фу! Место! – Сириус отдернул руку, и старый пергамент вылетел из книги. – Смотри, что ты наделал, мохнатый.
Упав, пергамент развернулся – внутри обнаружилась карта. Сириус присел и всмотрелся в нее: это была карта здания, некоторые коридоры на ней постоянно перемещались, создавая движущийся круг вокруг центра.
– Что это? – Джеймс присел рядом, тоже заметив особенность карты.
Питер подобрался к ним и искоса взглянул на находку, готовый в любой момент отскочить на безопасное расстояние. Ремус секунду поколебался, затем тоже опустился на корточки.
– Ух ты, смотрите! – Джеймс указал на две подписанные движущиеся точки, приближающиеся к краю пергамента.
Одна из точек была подписана «Рихард Шлейхер».
– Рихард Шлейхер, – Сириус повторил знакомое имя. – Это же немецкий Министр магии! Он был у нас в гостях этим летом.
Друзья мгновение удивленно смотрели на него, затем уставились на карту – точки скрылись за краем.
– А это что? – Ремус ткнул пальцем в неподвижную точку в самом центре здания.
Мародеры склонились над картой ниже, не веря своим глазам.
– Что там, ребята? – Хвосту стало совсем ничего не видно.
Джеймс разогнулся и озадаченно произнес вслух:
– Геллерт Гриндевальд? Мой дед рассказывал мне о нем.
– Да, мой тоже, – дружно ответили Сириус и Ремус.
Они еще какое-то время напряженно вглядывались в точку с этим именем, а потом она сдвинулась с места.
– Это карта Нурменгарда! – осенило Сириуса.
– Карта чего? – не понял Питер.
– Тюрьмы, построенной Гриндевальдом для врагов, в которую его же и заключили! – торжествующе воскликнул Сириус. – Вы понимаете, что это значит?
– Не рой яму ближнему своему – сам туда упадешь? – предположил Джеймс, переглянувшись с Ремусом.
– Да идите вы! – Сириус раскрыл книгу – нужную страницу он заложил пальцем, и потряс ею. – Эта карта показывает всех, кто находится в Нурменгарде! – от волнения он едва находил слова. Надо спешить, пока профессор не вернулся. – А здесь написано, как сделать такую карту!
Мгновение друзья взирали на него, как на умалишенного, потом Джеймс подобрался, и его глаза засверкали в предвкушении.
– И мы могли бы создать карту Хогвартса! – воскликнул он.
– И всегда знать, где находятся преподы! – подхватил Сириус.
Еще секунда молчания – каждый представлял открывающиеся перспективы, затем Ремус рванулся, намереваясь отобрать у Сириуса книгу. Сириус проворно вскочил и выхватил волшебную палочку, принявшись снимать копию с нужных страниц и предусмотрительно держась от старосты на порядочном расстоянии.
– Сам подумай, Рем, теперь нас не смогут ловить, а, соответственно, и никогда не исключат, – Джеймс преградил Лунатику путь к Сириусу.
Внизу загрохотала горгулья.
– Быстрее, Сириус! – Питер, как всегда, начал пищать фальцетом от волнения.
Джеймс с Ремусом замерли в ожидании. Сириус перевернул страницу и забормотал заклятье. Тень директора выросла на стене за приоткрытой дверью. Копия снималась быстро и, все же, недостаточно. Ремус внезапно бросился на лестничную площадку, хлопнув дверью так, что она заново открылась, и оттуда донеслось его испуганное бормотание:
– Профессор, позвольте все объяснить, – Люпин преградил директору путь. – Мы вовсе не собирались врываться в девчачьи душевые, это получилось совершенно случайно. Тем более, разве слизеринцы пошли бы с нами?
Сириус сдернул копию, отделившуюся от страниц книги, и поспешно сунул в задний карман штанов.
– Успокойтесь, мистер Люпин, – раздался голос Дамблдора. – Если вы не возражаете…
Сириус, Джеймс и Питер рухнули в кресла и приняли скучающий вид.
– … мы продолжим разговор в кабинете.
– Бродяга, карта! – Джеймс ткнул его под ребра.
На лестнице последовала пауза. Сириус взмахнул рукой: карта на лету сложилась, книга подпрыгнула и схватила ее страницами, как пес летающую тарелку. Окинув взглядом свою работу, Сириус заметил у ножки стола простой перочинный ножик. Помедлив, он призвал его рукой и сунул в карман мантии.
– Конечно, – Ремус вернулся в кабинет как раз в тот момент, когда Сириус вновь как бы расслабленно развалился в кресле.
– И на этой счастливой ноте я отправляюсь спать, – объявила Талия и поднялась с кресла, бросив по пути Гарри и Стелле: – Вы тоже не задерживайтесь.
– Да, – Сириус вставил фотокарточку с Дамблдором в альбом, взмахнул рукой, отправив его на одну из полок, и сгреб со стола оставшиеся снимки. – За мной, славные гриффиндорцы, – он поднялся, Гарри и Стелла, как по команде, двинулись за ним.
– Но что за чары создают такую карту? – спросила младшая Блэк, проходя мимо отца, пропускающего их с Гарри вперед.
– Секунду, – Сириус замер в дверях и пропел: – Эй, Рег.
Регулус выжидающе поднял брови.
– Веди себя хорошо, – сурово приказал Сириус, а затем скрючил пальцы так, словно изображал звериную лапу. – Пусть тебе приснится мисочка молока, Царапка.
Регулус вскочил с места, проделал маневр заправского бейсболиста и запустил в брата снежком. Однако лающий смех раздался уже с той стороны проворно захлопнутой двери – снежок разбился о гладкую поверхность. Регулус со смехом упал обратно на диван.
– Вот засра… – он покосился на Гермиону и кашлянул. – Интересный человек мой старший брат.
– Очень, – засмеялась она и лукаво повторила: – Царапка?
Регулус прищурился.
– Так меня называют только мои самые близкие враги, – страшным голосом предупредил он.
В полутьме его глаза лихорадочно блестели.
За вечер догорели почти все свечи в канделябрах, освещающие комнату, и теперь в помещении царил полумрак, разгоняемый только пламенем в уютно потрескивающем камине. Гермиона таяла от одной только мысли, что они, наконец-то, остались наедине – впервые за изнурительную для нее неделю.
– Значит, ты играл под номером пять? – спросила она.
– Да, – Регулус откинулся на спинку дивана. – Ловец сборной с тринадцати лет. Вечно проигрывал Поттеру. Мы стабильно занимали второе место в чемпионате школы, и только в год своего выпуска я поймал снитч в игре против Гриффиндора, ибо Поттер уже окончил школу. Правда, тогда это было скучно.
Гермиона улыбнулась, вспомнив давнюю статью Риты Скитер, в которой журналистка написала, будто беспутная девица Грейнджер обожает игроков в квиддич. И, главное, одних только ловцов.
– Расскажи мне что-нибудь о себе, – вдруг сказал Регулус.
Гермиона растерялась. Прикинув в уме, что бы она могла рассказать, она с ужасом признала себя самым скучным человеком на свете.