Делаю неуверенные шаги в сторону клетки и, проделав тот же маршрут, что и Артур, останавливаюсь напротив него.
Он делает ещё один глоток из бутылки, но не обращает на меня ни малейшего внимания, словно глядя в пустоту, куда-то сквозь пространство и время, вероятно, не желая находится в одном со мной измерении.
— Прости меня за те слова про покойника, — выпаливаю на одном дыхании, ожидая от него хоть малейшей реакции, но он по-прежнему смотрит куда-то сквозь меня. — Я вспылила. Ты напугал ребенка и меня… ещё этот пистолет… В общем, я не должна была говорить тебе те слова, но ты меня вынудил.
— У тебя что-то было с тем мудаком? — наконец, поднимает он взгляд полный отвращения, которым вполне можно прожечь во мне дыру: мерзкую, гнилую.
Прикусываю губу, не зная, как правильней ответить на столь неожиданный вопрос.
— А ты, эти два года, жил как монашка? — отвечаю ему вопросом на вопрос, хотя, прекрасно знаю ответ.
Последовала невеселая усмешка, после которой Артур сделал несколько больших глотков из бутылки и вытер губы тыльной стороной ладони.
Конечно же, он трахался с разными женщинами в своё эгоистичное удовольствие. Это я, как дура, сидела и чего-то ждала, боясь своих же желаний.
— Зачем приехала? — спрашивает Артур, вытянув ноги, от чего мне приходится сделать шаг назад, чтобы он меня не пнул.
— Мне сказали, что ты себя плохо ведёшь, — пожимаю плечами и чуть кривовато улыбаюсь, хоть он этого и не видит. — Пьёшь, в бои полез…
— Ильич, сука! — беззлобно, почти шёпотом произносит Артур и на его губах тоже появляется кривая усмешка. — И ты приехала проверить насколько я тут живой? Боишься остаться без увесистых алиментов?
От его вопроса бросает одновременно в жар и холод. Он знает… Конечно же, он всё знает! Он же чёртов повелитель мира, в котором ничто не ускользнёт от его внимания и пронизывающего до костей взгляда.
— Твоя нянька не очень внимательна, — продолжает Артур вонзать в меня острые копья слов. — Собрать материал для теста не составило большого труда. Так, сколько денег тебе нужно? Говори. Можешь так взять. Можешь отработать.
В серых глазах снова мелькнуло отвращение вкупе с осуждением. Стало мерзко от сложившейся ситуации, но прежде всего от того, что он смог подумать обо мне такое.
Алименты…
Качаю головой и горько усмехаюсь. Он думает, что мне нужны его деньги.
Идиотка… Какая же я идиотка, возомнившая, что один короткий разговор в силах решить все наши недомолвки и недосказанности.
Он видит во мне алчную мразь, что пришла выпрашивать кусок хлеба, чтобы прокормить своё дитя.
Мерзко и грязно от всей ситуации.
Развернувшись на пятках, уверенно направляюсь к выходу из клетки, более не желая находиться здесь и минуты. Но замираю у верхней ступеньки, смотря себе под ноги.
Внутри всё клокочет от гнева и обиды.
Какого хрена он о себе возомнил? Пуп мира, блин!
— А знаешь что?! — поворачиваюсь к нему и ловлю в серых глазах искру любопытства. — Это ты меня нашёл спустя два года и решил ворваться в мою жизнь и в жизнь моей дочери, не спрашивая о том, надо ли это нам? Это ты настаивал на том, что мы должны переехать к тебе и жить в твоём чертовом особняке под круглосуточным наблюдением охраны и своры псов под окнами, — с каждым сказанным словом я приближаюсь всё ближе к нему, тыча пальцем и гневно сверкая глазами. — И это ты сейчас строишь из себя обиженную и несчастную принцессу вместо того, чтобы нормально поговорить с человеком, который попросил у тебя прощения.
Перевожу дыхание и начинаю злиться ещё больше, когда Артур с откровенной насмешкой и отсутствующим интересом подносит к губам горлышко бутылки, чтобы сделать очередной глоток.
Без лишних раздумий выхватываю бутылку из его руки и делаю шаг назад, чтобы он не смог до меня дотянуться. Сажусь напротив и демонстративно отпиваю немного янтарной жидкости прямо из горла, как это делал Артур.
Вот только он употребляет это пойло так, будто пьёт водичку, а я же чуть не задохнулась от внезапной крепости, ударившей в нос, что затем, обжигая, прокатилась по пищеводу и, попав в пустой желудок, растеклась теплом под рёбрами.
— Гадость, — сиплю я, глядя на бутылку, стараясь сильно не морщиться и дышать ровнее. — Деньги мне твои нужны, говоришь? В моём шкафу всё ещё хранится та сумка, с которой ты выгнал меня из своего дома. В ней всё до копейки. Можешь забрать и подтереться этими деньгами. Мне они не нужны.
Отвожу руку в сторону, когда Артур пытается выхватить бутылку. Но мужчина не останавливается и продолжает тянуться за алкоголем до тех пор, пока не оказывается слишком близко своим лицом к моему.