– С возвращением, Клэр!
– Спасибо, Дуган, – тихо ответила Клэр.
Она села на стул, который показался ей местом для пыток.
Целую вечность она ждала, пока члены совета изучат ее документы. Они должны убедить их, ведь Клэр выросла в Сьерре, хорошо знает характер местных жителей, их чувство собственного достоинства, их уважение к традициям. Осознает их страх за будущее детей, ведь молодым людям федеральное правительство платит деньги, чтобы они не занимались фермерством и не снижали цены на сельскохозяйственную продукцию. Вот молодежь и уезжает из Сьерры, пополняя армии бездельников в больших городах. Клэр понимала, что нужно местным жителям.
Но если она так уверена, почему пять или десять минут ожидания превратились в томительный час? Почему ей вдруг показалось, что юбка у нее слишком короткая?
Дуган, слава Богу, углубился в изучение ее документов. У него длинные, тонкие пальцы. Сейчас они перебирают странички подготовленных ею бумаг.
Ну как же ей выдержать это собеседование, если все – его улыбка, жесты, его тело, – все вызывает волну воспоминаний? И, черт подери, сладких воспоминаний!
Дуган откашлялся.
– Клэр… Доктор Линвуд, это – впечатляющие документы.
– Спасибо. – Клэр почти справилась с голосом.
– Каждый из нас задаст вам один-два вопроса. Потом, если хотите, можете спрашивать вы.
Не о чем ей спрашивать Дугана. Единственное, что ее интересовало, – почему он возглавляет совет. Клэр бросила на тетушку выразительный взгляд, но та быстро отвела глаза в сторону. Почему Лила не предупредила ее?
Орвил Гаррисон, благослови Бог этого скрягу, первым начал задавать вопросы. Клэр подумала, что этот совет наверняка провалит ее. И решила послать их к дьяволу – Орвила, Дугана и всех остальных впридачу. Ничего, если они отвергнут ее, потом будут локти кусать. Они еще услышат о ее профессиональных успехах!
– Что я хочу узнать… что мы все хотим узнать, – поправился Орвил, – почему вы вызвались на эту работу? Вы ведь не приезжали сюда… сколько… десять, одиннадцать лет?
– Двенадцать, – резко сказала Клэр. – Всю жизнь я мечтала, чтобы в Сьерре был доктор. Мы так в нем нуждались. В детстве я видела, как мои друзья ломали ноги или бредили в лихорадке. Родителям приходилось везти детей за сорок миль к врачу. Вы знаете, я потеряла родителей. Маму унесла вирусная пневмония, а отец умер от почечной недостаточности. Это тяжелые болезни, и смертность от них не маленькая. Но врача рядом не было, врача, который бы вовремя поставил правильный диагноз и порекомендовал нужное лечение. – Клэр сделала паузу, стараясь, чтобы голос ее звучал ровно. – И вы, конечно, помните, что когда мне срочно понадобилась квалифицированная помощь, ее некому было оказать.
– О, да, – смутился Орвил и кивнул. – Ребенок.
Дуган поднял глаза – в них была та же боль, что сжимала сердце Клэр. Он откашлялся.
– Еще вопросы, Орвил?
– Только один. Я извиняюсь, Клэр, что вызвал тяжелые воспоминания. Но я все-таки хочу знать. Это из-за денег? Или вы действительно хотите жить здесь с нами, в маленьком городке?
Клэр выпрямилась на стуле и, растягивая слова, медленно сказала:
– Если вы изберете меня, я не нарушу контракт. Обещаю. Я была бы счастлива оставаться здесь… всю оставшуюся жизнь.
Дуган пристально посмотрел на нее, но Клэр отвела глаза.
– Это все, что я хотел узнать. – Орвил закрыл папку.
– Харви, вы следующий, – обратился Дуган к хозяину скобяного магазина.
Дальнейшее собеседование проходило более спокойно. Во многом благодаря доверительному тону, который задал Дуган. Клэр смогла немного расслабиться. Она видела, что Дуган смотрит на нее с уважением, и для нее это было важнее, чем он, наверное, предполагал.
Когда вопросы кончились, настала очередь Клэр спрашивать.
– Если вы выберете меня, с кем из совета я буду непосредственно сотрудничать?
Девять пар глаз, включая теткины, дружно уставились в стол.
– С вами буду сотрудничать я. – Дугану снова пришлось прочистить горло.
– Ты? – выпалила Клэр и тут же пожалела, что одним словом выдала свои чувства.
– Да, я. Поскольку врач не должен заниматься финансовыми делами, вести расчеты с пациентами буду я.
Клэр старалась не выдать себя снова и говорила подчеркнуто официально.
– Я смогу вызывать неотложную помощь и приглашать специалистов для консультаций?
– Конечно.
– Мне будут нужны медсестра и регистратор.
– Вы сможете оформить того, кто вам подходит.
– Часы работы клиники?
– На ваше усмотрение.
– У вас есть возражения против программы диспансерного обследования детей, которую я предложила? Или спонсорства для хороших учеников, пожелавших стать врачами?
– Отличные идеи, – ответил Дуган, и Лила согласно кивнула.
– Нам нужна аптека.
Клэр специально говорила «нам», а не «вам», как это было написано в ее проекте.
– Непременно. Составьте список всего необходимого, а об остальном я позабочусь сам. Мы не хотим, чтобы наш врач корпел над бумагами, когда ей… или ему, – запнулся Дуган, – надо заниматься больными.
– Вы ответили на все мои вопросы, – сказала Клэр.
– Мы ждем вас завтра утром, – сказал Дуган.
Члены совета стали прощаться с Клэр. Она справилась с собой, когда ее рука очутилась в твердой ладони Дугана. Но ей едва хватило сил дойти до выхода.
Закрыв за собой дверь, Клэр обессиленно прислонилась к стене. Она чувствовала, что упадет, не добравшись до стула. Это было похлеще, чем экзаменационные стрессы в институте.
Клэр открыла глаза и увидела Фреда за стойкой.
– Фред, слава Богу, ты здесь. Можешь дать мне руку?
Он подошел к ней.
– Вам плохо?
Он помог ей добраться до кресла в дальнем углу холла, подальше от любопытствующих взглядов.
– Почему никто не сказал мне, что Дуган возглавляет совет? – спросила она Фреда.
– Наверное, потому, что вы не спрашивали.
– Конечно же, спрашивала! Тетушка просто игнорировала мои вопросы.
– Только не надо думать, что Дугана выбрали председателем, чтобы он упрекал вас за ваш уход от него.
Силы неожиданно вернулись к Клэр.
– К твоему сведению, это не я бросила его.
– Но Орвил сказал…
– То, что ему было выгодно. Орвил ненавидит меня с тех пор, как мой отец срезал его сына на экзамене и выставил из футбольной команды. Ты помнишь, как был тогда зол Орвил. Папа умер прежде, чем наш банкир успел отомстить. Поэтому он решил отыграться на мне. Это было несложно. А что говорил Дуган, когда я уехала?
– Ничего. Только тосковал очень. Он совсем перестал улыбаться, Клэр. Ты разбила ему сердце.
Фред не заметил, как перешел на «ты».
– Я разбила ему сердце? – Она откинулась назад, не веря своим ушам. – Фред, я никогда бы не подумала, что ты можешь обвинить меня в этом. Я не готова сейчас говорить, но когда-нибудь расскажу тебе, как все было на самом деле. Могу только поклясться – если чье-то сердце и разбилось, то мое.
Старик сдвинул соломенную шляпу на затылок и почесал голову.
– Конечно, если ты найдешь для меня минутку, если позовешь и даже поделишься своими мыслями, может быть, я и пойму тебя.
Сердце у Клэр сжалось, когда она увидела выражение боли на лице Фреда. Как это она не подумала раньше о близких людях, которых оставила здесь? О том, что они могут превратно истолковать ее отъезд? Почему она решила, что Дуган начнет объяснять им, в чем дело?
– Мне очень жаль, – сказала Клэр. – Правда, очень. Я… я должна была написать. Я не догадывалась, я не знала, что тебе тоже плохо. Ты простишь меня, Фред?