— Эй-эй! Динка, Шторос, может достаточно? — окликнувший их голос мгновенно вернул Динку в настоящий момент.
Она обнаружила, что стоит на четвереньках, тяжело дыша и едва сдерживаясь, чтобы не застонать от разбуженного желания. Шторос, держащий ее за бедра и вжимающийся пахом между ее ягодиц, недовольно оскалился в сторону товарищей. Тирсвад стоял у дерева, скрестив на груди руки и насмешливо ухмыляясь. Дайм с Хоегардом сидели на траве и со снисходительными улыбками наблюдали за их играми.
Динка, смутившись, вывернулась из захвата Штороса, все еще пытавшегося удержать ее в позе на четвереньках, поправила одежду и, развернувшись, обвила руками его шею, заглядывая в лицо.
— Пойдемте в дом, — снова заговорил Хоегард. — Там для Динки приготовили ванну и ужин.
Но Шторос, словно не слышал его, разглядывая Динкины глаза.
— Пошли, — прошептала Динка, встала и потянула его за собой. — Тебе тоже нужно поесть. Когда ты последний раз кушал?
— Не помню, — хрипло отозвался Шторос, поднимаясь вслед за ней, но все также не отводя от нее глаз.
Их окружили остальные трое варрэнов, и они плотным кружком направились обратно в дом.
— Я понесу тебя, — Шторос попытался подхватить ее на руки, но между ними, словно по волшебству, вырос Тирсвад.
— Не трогай ее, уронишь еще, — проворчал он на Штороса, отпихивая его.
Шторос мгновенно вызверился, оскалив клыки и полоснув когтями в сторону Тирсвада, который в последний момент успел уклониться.
— Сам едва на ногах держишься, — кинул Тирсвад, делая стремительный бросок и обездвиживая Штороса, завернув ему руку за спину. — Жрать надо было хотя бы раз в неделю.
Шторос бессильно зарычал.
— Тише вы! — Динка, втиснулась между ними, расцепляя их руки и обнимая обоих за талии. — Всю прислугу напугали.
Они вышли из сада на подъездную дорожку перед особняком, на которой все еще нерешительно топтались дворецкий, экономка и толпились кандидатки в горничные.
— Рога и клыки хоть спрячь, — шикнула Динка на Штороса, но тот только мотнул головой и буркнул:
— Как будто они их не увидели уже...
Когда варрэны, сомкнувшиеся вокруг Динки плотным кольцом, поравнялись с дворецким, он низко поклонился.
— По вашему приказу ванна, ужин и комната хозяйки готовы, — отчитался он.
— Хорошо, — похвалил его Дайм. — Теперь проводи девушек к воротам и можешь быть свободен. Сегодня отпускаем всю прислугу на выходной до завтрашнего дня. И выдай всем этим девушкам, а также всей оставшейся прислуге по золотой монете. Сегодня у нас праздник.
— Как скажете, господин, — снова поклонился дворецкий. — Позвольте спросить, эта юная особа — ваша гостья?
— Идиот, — взревел Шторос так, что дворецкий вздрогнул. — Эта юная особа — хозяйка этого поместья. И с этой минуты ты обращаешься к ней «госпожа» и выполняешь любой ее каприз. Ясно тебе, дубина?
— Да, господин, — еще ниже склонился дворецкий.
Динка хихикнула, глядя на его подобострастное лицо. А пару часов назад он даже на порог ее пускать не хотел.
— Простите, госпожа. Я виноват, госпожа. Не знал, что госпожа в отъезде и должна вернуться домой, — пролепетал дворецкий, услышав ее смешок.
— Все хорошо, уважаемый, — улыбнулась Динка. — Благодарю тебя за службу.
Через четверть часа Динка уже отмокала в роскошной мраморной ванной, наполненной ароматной водой с пеной и плавающими на поверхности лепестками цветов. Ее мужчины, конечно же, не желали оставлять ее одну даже в ванной. Дайм сидел у изголовья, скрестив ноги. Он намыливал ее короткие волосы пышной пеной и мягко массировал кожу головы. Хоегард сидел рядом и осторожно подпиливал шершавым камешком ее отросшие и обломанные ногти на руках, вычищая из-под них грязь мягкой щеточкой.