Я села на поваленное дерево и уставилась себе под ноги, только чтобы не смотреть на Руслана, хотя его пристальный взгляд чувствовала буквально кожей.
— Ты знаешь про самозванца? — пробормотала я.
— Знаю.
— Да? Откуда? — я все же подняла на него глаза.
Руслан стоял в метре от меня, прислонившись к дереву и скрестив руки на груди.
— А откуда у него по-твоему вся информация? — ровным голосом парировал он.
— Так ты… — я растерянно заморгала. — Так это все с твоего согласия было?..
— Не совсем, — Руслан досадливо поморщился. — Дамир сначала создал его, а потом уже моим мнением поинтересовался.
— Создал? — я нахмурилась. — То есть?
— А ты думала, он — настоящий человек? Нет, он — нечто вроде временного клона, только на магический манер, своеобразная иллюзия… Погоди, — Руслан нахмурился, — а как ты поняла, что он — самозванец?
— Да я сразу же поняла, — честно ответила я. — Это ведь очевидно.
— Карин, это невозможно, внешне мы абсолютно идентичные.
— А вот и нет.
— И в чем же разница?
— Видишь ли, — как бы между прочим ответила я, чуть обидевшись на насмешливый тон, — дело в том, что мне хотелось с ним целоваться.
— Ага, а со мной, значит, не хотелось? — хмыкнул он.
— Все верно, — я лучезарно ему улыбнулась. — И целуется он несравнимо лучше, чем ты.
— Знаешь, Карина, — снисходительно парировал он, — ты сначала врать научись, а потом уже ври.
— Ты лучше объясни мне, Полянский, какого черта тут делаешь ты, — поспешила сменить тему я, смутившись еще больше, — что-то на пленника ты ни разу не походил.
— Я и не был пленником.
— То есть? — я нахмурилась. — Что ты этим хочешь сказать? — пристально на него смотрела.
— Именно то, что сказал, — Руслан упорно сохранял невозмутимость. — Дамир меня сюда не тащил и насильно не удерживал.
— Так неужели ты заодно с ирбейцами?! — я ахнула и вскочила. — Неужели ты нас предал?!
— Кого вас? Будь любезна, уточни, — мрачно произнес он. — Так кого? Паладинов твоих разлюбезных?
— Людей! Ты забыл Гай-Кодзор?! Забыл, что с ним сделали ирбейцы?! И пусть тебе плевать на Землю, но они ведь и до твоего мира могут добраться! Неужели для тебя вообще ничего святого нет?
— Во-первых, говори тише, — спокойно перебил он, — а во-вторых, с чего ты взяла, что я заодно с ирбейцами?
— Ты сам сказал!
— Ничего подобного.
— Но, — я растерялась, — тогда как ты здесь оказался?
— Дамир меня пригласил, — ответил Руслан совершенно спокойно.
— Пригласил? — опешила я. — Ирбеец пригласил тебя к себе в гости?
Руслан резко нахмурился.
— Карина, что за глупости? С чего ты вообще взяла, что он ирбеец? Да, он их возглавляет, но он не ирбеец.
— Тогда кто он такой? — я понимала все меньше и меньше.
— Он землянин.
— Землянин? — возмутилась я. — Так он вдобавок еще и предатель!
Руслан отреагировал странно.
— Не торопись с выводами, — смотрел на меня с явным укором. — Он — землянин по месту рождения, но жил среди ирбейцев, так что тут факт предательства еще под вопросом.
— Это его злодеяния не оправдывает, — парировала я, — ты мне давай, Полянский, лучше объясни, с какой это радости у тебя с Дамир мир, май и дружба.
— Слушай, ты вообще кроме Деккера в окружающем мире еще хоть что-то замечаешь? — с раздражением поинтересовался он.
— Причем тут Андрей? — вспылила я. — У тебя всегда везде Андрей виноват! Причем тут он?!
— Да притом, — Руслан злился все сильнее, схватил меня за локоть, — что если дело не касается твоего обожаемого Деккера, ты элементарного не видишь! А потом начинаешь вдруг удивляться и вопить в праведном гневе!
— Во-первых, Полянский, говори тише, — с сарказмом повторила его же слова я, — а во-вторых, чего такого элементарного я не заметила?
— А Дамир тебе случайно никого не напомнил? — не менее ядовито отозвался Руслан. — Ну конечно, что я за глупости такие говорю, — он продолжал насмешливо улыбаться, но в сверлящем меня взгляде плескалась нешуточная ярость, — самое-то главное ты заметила, что Деккер тут не причем, а остальное не важно!
— Да чего ты опять за Андрея зацепился?! — взорвалась я. — С чего это он тебя так бесит?!
— Ни с чего! Не всем же любить его до одури как ты!
— Какой же ты все-таки дурак! — у меня от зашкаливающих эмоций чуть слезы на глаза не навернулись. — Ты ни черта, ни черта не понимаешь!
— Ну так объясни!
С минуту сверлили друг друга яростными взглядами. Я едва сдержала порыв признаться ему в своих чувствах, перевела дыхание. Нет-нет-нет, ни в коем случае нельзя терять над собой контроль.