— Вы так думаете? Но ведь они хитры, эти люди! Нельзя забывать, что такой маньяк обычно кажется неприметной личностью. Он принадлежит к тем людям, мимо которых мы проходим, не замечая их, а иногда даже смеемся над ними.
— Разрешите мне выяснить некоторые обстоятельства, мистер Кларк? — вмешался Кроум.
— Разумеется.
— Я полагаю, что вчера ваш брат был совершенно здоров и в своем обычном настроении? Он не получал никаких неожиданных писем? Ничто не тревожило его?
— Он был таким, как всегда.
— Значит, его ничто не огорчало, не беспокоило?
— Простите, инспектор, этого я не говорил. Мой брат постоянно был огорчен и обеспокоен. Это было его нормальное состояние.
— Почему?
— Вы, вероятно, не знаете, что его жена, леди Кларк, очень больна. Говоря между нами, у нее не поддающийся лечению рак, и она долго не протянет. Ее болезнь страшно угнетала моего брата. Сам я только недавно приехал с Востока и был поражен тем, как изменился брат!
Пуаро решил вставить вопрос.
— Мистер Кларк, — сказал он. — Допустим, что вашего брата нашли бы где-нибудь у подножия скалы убитым выстрелом из револьвера или что револьвер оказался бы около его трупа. Что бы вы прежде всего подумали?
— Откровенно говоря, я подумал бы, что это самоубийство.
— Опять! — воскликнул Пуаро.
— Что вы говорите?
— Некоторые факты повторяются, но ничего, не обращайте внимания.
— Во всяком случае это не самоубийство, — грубовато вмешался Кроум. — Итак, мистер Кларк, ваш брат имел обыкновение каждый вечер ходить на прогулку?
— Совершенно верно.
— Каждый вечер?
— Да. Разумеется, если не было дождя.
— Все ли в доме знали об этой привычке?
— Конечно.
— А за пределами дома?
— Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду. Мне неизвестно, например, знал ли об этом садовник.
— А в деревне?
— Строго говоря, здесь нет никакой деревни. Поблизости есть почта и несколько коттеджей, но нет ни деревни, ни лавок.
— Я полагаю, что если бы возле дома околачивался никому не известный человек, его легко заметили бы?
— Напротив. В августе целый поток неизвестных людей устремляется в эти края. Они ежедневно приезжают на машинах, автобусах или приходят пешком из Бриксхэма, Пэйнтона и Торки. В Броудсенде, это вон там, внизу, — он указал рукой, — очень популярный пляж, а Элбери Коув, помимо пляжа, славится своей живописностью, и там часто устраивают пикники. Шумят, мусорят… Вы не представляете себе, как здесь красиво и тихо в июне и в начале июля?
— Значит, вы не думаете, чтобы какой-нибудь незнакомец был бы замечен?
— Нет. Разве только, если бы он вел себя слишком уж странно.
— Этот человек не вел себя странно, — уверенно заявил Кроум. — Вы понимаете, мистер Кларк, что меня интересует: убийца должен был некоторое время следить за этим домом. Таким образом он узнал о привычке вашего брата совершать ежевечерние прогулки. Кстати, вчера сюда не приходили какие-либо незнакомые люди и не спрашивали сэра Кармайкла?
— Насколько я знаю, нет, но лучше спросить Деверила.
Он позвонил и задал этот вопрос вошедшему дворецкому.
— Нет, сэр, к сэру Кармайклу никто не приходил, и я не заметил, чтобы кто-нибудь слонялся возле дома. Служанки тоже никого не видели — я их спрашивал, — добавил дворецкий, немного подождав.
— Хорошо, Деверил, можете идти.
Дворецкий удалился, отступив перед дверью, чтобы пропустить молодую девушку. При ее появлении Франклин Кларк встал.
— Это мисс Грей, джентльмены, секретарь моего брата.
Я сразу обратил внимание на необычную скандинавскую красоту девушки, у нее были пепельные волосы, светло-серые глаза и прозрачная белая кожа, сквозь которую чуть проступал румянец. Такие краски можно встретить только у норвежек и шведок. На вид ей было лет двадцать семь, и она производила впечатление женщины не только красивой, но и деловой.
— Могу я чем-нибудь помочь вам? — спросила она садясь.
Кларк поставил перед ней чашку кофе, но от еды она отказалась.
— Вы в курсе корреспонденции сэра Кармайкла?
— Да. Она проходила через мои руки.
— Не получал ли он письма или несколько писем, подписанных буквами «Эй, Би, Си»?
— «Эй, Би, Си»! — Она покачала головой. — Нет, ничего такого не было.
— Не говорил ли он, что видел во время своих вечерних прогулок каких-то незнакомых людей?
— Нет, он никогда не говорил ничего подобного.
— А вы сами не замечали незнакомых людей поблизости?