Внутри аномальной зоны всё не то, чем кажется, но понимаешь это не сразу. Ровное — на самом деле кривое, туманное — осязаемое, а колышущийся асфальт — устойчивая поверхность.
— Почему ты улыбаешься? — Оказывается, Элла проснулась и теперь смотрела на неё любопытным взглядом.
— Удивляюсь, как много между нами общего.
— Там написано про меня?
Женя кивнула, и девочка поджала губы.
— Что не так?
Элла опустила голову, и пшеничного цвета косички выскользнули из-за спины.
— Если тебе что-то не нравится, говори сразу. Не люблю, когда люди замалчивают свои истинные чувства.
Подопечная не ответила. Посмотрела в окно и, когда Женя уже устала ждать и вновь уткнулась в отчёт, заговорила.
— Я много врала. Там не всё правда.
Теперь Женя с любопытством уставилась на подопечную.
— Зачем?
— Я думала, они будут смеяться, как и одноклассники.
— Разве в больнице тебе не объяснили, что с тобой произошло и что твои показания важны для более точного исследования зоны?
— Я думала, они врут. Делают вид, что верят, а на самом деле… — она вздохнула.
— Продолжай.
— Тёть Аня как-то проговорилась, что моя мама не то, чтобы пропала, а сошла с ума и её упекли в психушку. Я испугалась, вдруг меня тоже.
— Понятно. — Женя потёрла переносицу, вспоминая строчки из досье. — Но теперь-то ты поняла, что тебе нечего опасаться?
Элла кивнула.
— Расскажи, какой ты увидела зону впервые. Поляну и дохлую белочку можешь опустить, про это я помню.
В это раз подопечная заговорила сразу, не увиливая.
— Я оказалась в поле… — Правда, тотчас замолчала, и пришлось задавать наводящие вопросы.
— Обычное поле? Пустое или на нём что-то росло?
— Нет. Оно… — губы Эллы задрожали. — Оно было перепахано и… полно мертвецов.
В автобусе стало тихо, словно пассажиры одновременно затаили дыхание и перестали шевелиться. Похоже, в их разговор вслушивался весь салон. Сама Женя почувствовала, как вытянулось её лицо, а в горле пересохло.
Так вот, что имел в виду Фёдор Васильевич, когда упоминал уровни. На первом никогда не встречались люди или животные. Даже если они там и были, человек, зашедший в разлом, их попросту не видел. С одной стороны, мертвецы не совсем люди, с другой, — Женя ещё ни разу не слышала о похожих случаях. Возможно, такая картинка связана с глубинными страхами подопечной, но не факт.
— А потом?
— Я испугалась и побежала обратно.
— Как ты нашла выход?
— Он был недалеко и походил на мерцающую кривую, идущую от земли. Она висела в воздухе, как… — Девочка никак не могла подобрать слова.
— Как трещина, — закончила за неё Женя.
— Да. Проход был совсем узким.
Женя опустила глаза в отчёт и заново перечитала показания Эллы.
«…у меня закружилась голова, деревья вокруг то расплывались, то собирались обратно…»
— А это, — она кивнула на папку, — сочинила или откуда-то знала, что говорить?
— Я подумала, такое объяснение звучит не слишком фантастически. Ведь бывают у людей проблемы со зрением, ну или с головой, но в другом смысле, в хорошем.
— Проблемы с головой в любом смысле не ведут ни к чему хорошему, — проворчала Женя.
— Это точно, — неожиданно вклинился хихикающий Сурок и огрёб взглядом исподлобья. Валера тотчас всё осознал, но прекрасный доверительный момент был разрушен. Элла моментально стушевалась, вспомнив, что едет в автобусе не одна.
Женя досчитала до десяти в попытке унять жгучее желание стукнуть незваного «доброжелателя», в какой-то мере ей это удалось, но на место злости пришли расстройство и грусть. Она уставилась в окно, наблюдая за проплывающим мимо колючим лесом, и не заметила, как задремала. Проснулась, только когда асфальтированная дорога сменилась просёлочной, и автобус принялся подпрыгивать на частых неровностях. Вгляделась в набухшее серыми тучами небо и приободрилась. Неужели наконец-то польёт дождь?