— И как давно он это тебе пообещал?
— Месяц назад.
Женя нахмурилась, — в это время она ходила и изнывала от тоски в шикарных апартаментах Сержа. Что же получается, она стала так предсказуема или Фёдор Васильевич обзавёлся штатным провидцем?
— Ясно. Кто еще, что обо мне рассказывал?
— Лидия Петровна. — Элла опустила взгляд. — Она сказала, вы людей не любите и мне будет с вами сложно. — И снова посмотрела в глаза. — Но я ей не поверила. Зачем спасать чьи-то жизни, если не любишь?
Женя фыркнула. Когда это бухгалтер говорила о ней что-то хорошее? Но вот насчёт людей…
— Это правда, — не люблю. Особенно тех, кто считает, что знает меня лучше, чем я сама. — Она многозначительно посмотрела на новоявленную ученицу. — Идём, — Женя потянула девочку за собой, — и запомни на будущее, любые сведения лучше собирать самостоятельно, а мнение составлять из собственных соображений и опыта.
Они вышли из прохладного здания и очутились в объятиях палящего солнца. Воздух дрожал, асфальт плавился, а редкие прохожие старались поскорее скрыться в тени деревьев. До ближайшего нормального кафе было минут двадцать езды, но ехать в общественном транспорте Жене по-прежнему не улыбалось. Пришлось снова вызвать такси. Всё это время Элла молчала, послушно стоя рядом. То ли задетая её намёком, то ли просто не знала, что ещё сказать.
На этот раз повезло больше, спустя минут пять к ним подкатил белый Рено Логан, с кондиционером и водителем приятной наружности, и за рекордно короткое время домчал до любимой Жениной кофейни.
Войдя внутрь, Женя благоговейно потянула носом, вдыхая аромат свежесваренного кофе. Настроение налаживалось. Она выбрала столик возле окна и махнула Элле, чтобы та шла за ней. Удобно устроившись на мягких диванах, и минуту полистав меню, спросила:
— Что будешь?
— Я не голодна… — В глазах подопечной мелькнули растерянность и испуг.
— Даже кофе с пирожным?
Девочка опустила глаза.
— Элла?
— Я просто посижу, можно?
Женя устало сняла очки и положила на стол.
— Так не пойдёт. Говори как есть, иначе мы не сработаемся.
Элла вздохнула, поправила косички и посмотрела на неё несчастными глазами.
— У меня нет денег.
— Расслабься. Я тебя пригласила в кафе и угощаю.
— Тогда закажите что-нибудь на ваш вкус. Я… я никогда не бывала в таких местах.
Женя кивнула и заказала вафли с мороженым, черничный джем и два рафа с клубникой. Когда официантка принесла заказ: мороженое, украшенное ягодами и мёдом, бокалы с густым ароматным напитком и толстенные вафли, политые джемом, — она отметила, каким неподдельным восторгом загорелись глаза подопечной, и почувствовала, себя богом. Страх, что ей придётся не по душе новая работа, отступил, а его место заняло любопытство.
Откинувшись на спинку диванчика и немного выждав, Женя начала разговор:
— Ну, раз обо мне ты уже кое-что знаешь, расскажи о себе.
Элла, аккуратно пробовавшая мороженое, замерла с десертной ложкой в руке и тихо спросила:
— А с чего начать?
— С чего хочешь. Где росла, где училась, что нравится.
— А про Аномалию рассказывать?
— И про Аномалию. Фёдор Васильевич сказал, ты два раза погружалась и даже смогла кого-то спасти. Но начни с детства.
Элла отложила ложку и с сожалением покосилась на десерт.
— До десяти лет я жила в деревне, с бабушкой. А когда она умерла, меня забрала мамина сестра и я какое-то время жила с ней. Но потом тёть Аня вышла замуж, а меня устроила в интернат.
— А родители где?
Элла прерывисто вздохнула.
— Папу я никогда не видела, а мама пропала, когда я была совсем маленькой. Не помню её совсем.
— Ясно, — Женя на миг опустила глаза, — свою мать она тоже не помнила, а отец… А ну его в пень. Она постаралась, чтобы её лицо осталось бесстрастным, и продолжила расспросы. — А что за интернат?
— Обычный, — пожала плечами Элла. Её взгляд то и дело возвращался к десерту.
— Да ты ешь-ешь!
— А как же я говорить буду?
— Одновременно, — пошутила Женя, но девочка осталась серьёзной.
— Это же невежливо, жевать и одновременно говорить…