— Ты чего? — Она потянулась, чтобы включить чайник. Тот тотчас отозвался монотонным шумом.
— Не нужно мне никакой одежды, — тихо проговорила Элла, не поднимая глаз. — Давай завтра останемся дома.
— Неужели тебе совсем не хочется обновить гардероб? Или ты не доверяешь моему вкусу? — Женя принялась за новый бутерброд.
— Я не хочу…
Пришлось его отложить.
— Элла, говори начистоту, что опять не так?
Подопечная тяжело вздохнула и посмотрела на неё взглядом, полным отчаяния.
— Я так испугалась, когда ты упала в ванной, и тогда, у Максима Петровича, в его автобусе. Вдруг тебе опять будет плохо?! Пожалуйста, давай завтра никуда не пойдём. Врач сказал, что тебе надо в больницу.
Женя медленно вдохнула и выдохнула. Главное, не сказать то, что подумала, вслух.
— Элла, я взрослый человек и знаю, что делаю.
Наверное, это прозвучало слишком жёстко. Подопечная ссутулилась и кивнула, глядя в свою тарелку, и Женя мысленно выругалась.
— Мне жаль, что я тебя напугала. Правда жаль, — более ласково продолжила она. — Может, ты права, и денёк действительно стоит отлежаться, но… я так насиделась дома до этого, что хочется сменить обстановку. Давай так, — Женя вернулась к надкушенному бутерброду. — Не будем загадывать наперёд, а завтра утром посмотрим по моему самочувствию. В крайнем случае можно будет устроить онлайн-шопинг.
— Через интернет? — тотчас воспрянула духом Элла.
Женя кивнула, но про себя понадеялась, что они всё-таки выберутся в ТЦ. После всех событий хотелось хоть ненадолго переключится на простые девчачьи радости: платья, мороженое и болтовню ни о чём.
4.6 Алекс. Разговор с Катей
Алекс оглядел полупустую пиццерию, скользнул беглым взглядом по немногочисленным посетителям, занятым своими телефонами, и решил, что честнее будет поговорить сейчас. Поставить точку. Извинится, сказать спасибо, но не обнадёживать.
Уезжать на несколько дней, оставляя девушку в иллюзии, что всё как прежде — было жестоко. Ведь как прежде уже не будет, даже если Женя пошлёт куда подальше. Хотя о последнем он старался не думать.
Они заняли самое уютное место: столик у окна с широким подоконником и удобными креслами. Заказали пиццу, лимонад и чизкейк. Катя рассказывала что-то про обновление программ и грядущую проверку в связи с утечкой базы данных из министерства по аномальным делам, а он слушал вполуха и думал, что хорошо бы уже начать задуманный разговор. Но подруга продолжала свой рассказ, а он молча доедал пиццу, не решаясь её перебить.
Она ведь всё понимает, — вдруг мелькнула мысль, — потому прячет взгляд и нервно сжимает стеклянный бокал, впиваясь в него голубым маникюром.
— Ты меня совсем не слушаешь, — Катя пригубила лимонад, стараясь не нарушить идеальный абрис губ. — Я думала, тебе будет интересно узнать последние новости.
— Слушаю. Интересно, — кивнул он, вытирая руки салфеткой. С пиццей было покончено. Он в одиночку умял полторы и съел бы ещё, но это значило снова оттянуть неприятный момент. — Странно, что главный ничего не сказал об этом.
— Наверно потому, что это коснётся только отдела статистики, — вздохнула она, выпуская из рук бокал и тыкая десертной ложкой в чизкейк. — Нам обещали такую головомойку, если найдут хоть одно нарушение, что страшно.
— Но тебе ведь нечего бояться? — предположил он. На злостную нарушительницу Катя никак не тянула.
— Нет, конечно! Это Суворову надо успеть подчистить историю, вечно он лезет, куда не надо.
— Если я верно тебя понял, утечка произошла, пока мы были на выезде. При чём здесь Сурок?
— А кого это волнует? Смотреть будут за весь прошедший месяц.
— Ясно. А ты откуда знаешь, что он куда-то лазит? — спросил Алекс больше для поддержания разговора.
— Слышала, как Виктор его отчитывал в курилке.
Алекс удивлённо приподнял брови, и Катя, стушевавшись, пояснила:
— Я случайно мимо проходила.
Ну да, мимо. Знает он эти женские «мимо». Алекс про себя усмехнулся, но тут же посерьёзнел и отложил изрядно измятую салфетку. Оказывается, он мучил её всё это время.
— Кать… — Он встретился с синим, уже что-то заподозрившим, взглядом.
Видимо, его выдал голос. Спокойный, ровный, никакой. На красивом девичьем лице обозначилась межбровная морщинка и губы до того чуть приоткрытые сжались.
Повисла дурацкая пауза.