До взрыва осталось 00 часов 09 минут 43 секунды.
— Я как-то забыл, что у этих гадов есть пистолет, — Саша Косолапых пригнулся за сиденьем водителя.
— А нужно было помнить, — съязвил тот, жмурясь от страха. — Пули-то мне ртом хавать. Только где уж тебе мысли в голове удержать, если ты даже трусов лишился.
— Хоть бы тебя пристрелили наконец! — кровожадно пожелал ему вмиг побледневший Саша.
Машину дернуло, подкинуло и, развернув, бросило на правый бок.
— А-а-а! — заорали шеф, Саша и шофер.
До взрыва осталось 00 часов 06 минут 00 секунд.
— А-а-а! — истошно кричали абсолютно все в «девятке», глядя, как машина несется на медленно спускающийся с неба вертолет. Он походил на гигантского хищного шмеля, готового убить все живое. — А-а-а!
— Прорррвемся! — не слишком уверенно взревел Шпунтик, изо всех сил давя на газ.
— Не-е-ет! — взвыли все остальные и накинулись на него, выворачивая руль в сторону.
— Стой! — кричал Джеф, силясь открыть неподдающуюся дверцу.
— Совсем спятил? — Алиса отвернулась от Шпунтика, на котором висели Лина и Винтик, и принялась трясти Джефа за плечи. — Разбиться хочешь?
— Пусти! Пусти меня! — репер дергал дверцу.
«Девятка» замерла в метре от вертолета.
Джеф наконец справился с ручкой, распахнул дверцу и, прыгнув на волю, понесся к «Лексусу»:
— Отец!
— Ничего не понимаю… — Винтик помотал головой, глядя ему вслед.
Из вертолета к ним бежали люди в камуфляже и с автоматами. Набирая скорость, приближался джип отряда специального назначения. Вдалеке ползли танки, чуть быстрее следовали БТРы. От леса на всех парах неслись длинноногие фанатки.
— Всем выйти из машины и отойти на безопасное расстояние! — кричали в мегафон. — При попытке сопротивления открываю огонь!
Винтик повернулся к Шпунтику и растерянно спросил:
— Интересно, а что они могут счесть попыткой сопротивления, а?
— Все! — рявкнул расстроенный неудачей приятель. — Эти могут счесть все что угодно. Им бы только пострелять без предупреждения.
Сестры вывалились из машины и, высоко подняв руки, застыли на месте. Лину сотрясала крупная дрожь. Алиса смотрела вслед Джефу, и в глазах у нее стояли слезы.
До взрыва осталось 00 часов 04 минуты 16 секунд.
— Отец! — кричал репер, не помня себя. — Отец!
«Лексус» лежал на правом боку. Колеса его все еще крутились.
— Отец! — Джеф подлетел к машине, взобрался на нее, с трудом открыл заднюю дверцу и, трясясь от страха, заглянул внутрь. — Папа! Дай руку! — Он схватил Иннокентия Валериановича за воротник и потянул вверх. — Папа! Ну, побыстрее! Пожалуйста!
Шеф вяло забарахтался, уцепился руками за порожек, вытащил на воздух голову, подслеповато зажмурился.
— Папа! Давай же!
Передняя дверца, скрипя, начала открываться. Из нее показалось залитое кровью лицо шофера.
— Папа! — орал Джеф, изо всех сил таща Иннокентия Валериановича из машины. — Ну же!
Тот наконец пришел в себя. Глаза его приобрели осмысленное выражение.
— Ты? — он глянул на репера. — А…
— Иннокентий Валерианович, — робко раздалось из глубин «Лексуса», — не соизволите ли побыстрее? Очень не хочется взлететь на воздух.
— Где «девятка»? — шеф пристально вгляделся в копошащуюся толпу людей.
Джеф в последнем рывке вытянул его на землю, потом подхватил за плечи и поволок от машины. Иннокентий Валерианович зачарованно смотрел на людей у «девятки».
— Папа! Как ты? — Когда они оказались на безопасном расстоянии, Джеф присел рядом, принялся ощупывать его голову, руки и ноги.
— А? — Он глянул на него мельком, потом оттолкнул: — Отвяжись ты! У меня там пять миллионов долларов.
— Что? — Джеф сел в пшеницу и уставился на него с непониманием.
— Пять миллионов! Понимаешь, щенок? — Иннокентий Валерианович тяжело поднялся и, шатаясь, побрел к вертолету.
— Нельзя тебе туда, — слабеющим голосом предупредил его репер и немужественно всхлипнул.
За спиной вспыхнул оглушительный взрыв. На землю полетели куски искореженного «Лексуса».
— Повезло, — констатировал Саша Косолапых и растроганно обнял шофера.
— Джеф! — Алиса подлетела к реперу. — Как я за тебя испугалась!
— Ты? — Он уставился на нее. — Испугалась?
— Ты просто ненормальный, — затараторила она, обняв и прижав его к себе. — Ты дурак, если не понимаешь, как я за тебя переживала. Да я чуть не умерла от страха, когда ты кинулся к этому чертовому «Лексусу».