Врангель располагал силами, значительно превосходившими наши. Его войска состояли из хорошо обученных пехотных дивизий и отличной конницы, сформированной из офицеров, юнкеров и казаков Дона и Кубани.
Захват Врангелем Северной Таврии и поражение Тринадцатой армии приковали внимание партии к этому фронту.
Я прочел письмо ЦК:
«...В самый тяжелый момент борьбы русских и украинских рабочих и крестьян с польской шляхтой ген. Врангель ввел свои войска в самые плодородные уезды Украины и пытается ныне прорваться на Дон. Его движение уже нанесло неисчислимый вред Советской Республике. Каждый, даже временный и незначительный, успех врангелевских мятежников грозит еще большими бедами.
Хлеб, уголь, нефть, предназначавшиеся для спасения рабочих и крестьян России, находятся под угрозой. Донецкий бассейн, Дон и Кубань, кровью лучших сынов трудового народа освобожденные от Деникина, находятся под ударами Врангеля. В глубоком тылу Красной Армии, победоносно продвигающейся на Западном фронте, белогвардейские бандиты производят разрушения и грозят сделать ближайшую зиму не менее тяжелой, чем зима 1919 года.
...Далее медлить нельзя. Врангель должен быть уничтожен, как уничтожены были Колчак и Деникин.
Партия должна понять, что если Врангелю удались его первые шаги, то исключительно потому, что партия не обратила на Крымский фронт достаточно внимания и не срезала его единым решительным ударом.
В ближайшие дни внимание партии должно быть сосредоточено на Крымском фронте. Мобилизованные товарищи, добровольцы должны направляться на юг. Каждому рабочему, красноармейцу должно быть разъяснено, что победа над Польшей невозможна без победы над Врангелем. Оплот генеральской контрреволюции должен быть уничтожен».
Вечером я уехал из Харькова.
В вагоне тускло горела свеча. За окном стояла темная ночь.
«Где-то мои бойцы ночуют сегодня? — подумал я. — Наверное, в каком-нибудь старинном и мрачном панском замке. Похрапывают кони, дневальные бродят по двору, и в одном окне горит свет — Ворошилов и Буденный не спят.
Лишь станет светать, заиграет труба, бойцы оседлают коней. Ворошилов и Буденный, как и раньше, появятся в самых опасных местах, увлекут за собой бойцов.
Несокрушимая лавина красной конницы покатится к воротам Варшавы, гоня перед собой польскую армию...»
Тысячи бойцов сели на коней и ринулись в атаку.
«Приказом армии Юго-Западного фронта Российской Социалистической Федеративной Советской Республики от 16 июля 1920 года товарищ Городовиков Ока Иванович назначен командующим Второй Конной армией».
С этим мандатом я приехал из Харькова на станцию Волноваха. Я твердо помнил: «Надо быстро разгромить Врангеля...»
Иначе Врангель может захватить Екатеринослав, Донбасс, может лишить горючего всю нашу страну. Ведь Врангель, которому англичане и французы подбросили новейшую технику и сформировали отличную конницу из офицеров, юнкеров и богатой части казачества, уже вышел из своего крымского убежища и теснит наши части. Он потрепал и те четыре кавалерийские дивизии, из которых я должен был составить Вторую Конную армию.
На формирование армии мне было дано пятнадцать дней. А противник, пополнив свою конницу конями, пулеметами и орудиями, уже перешел в наступление.
К началу августа формирование Второй Конной армии было закончено, а на рассвете 11 августа она повела свое первое наступление на противника. Кавалеристы мои дрались как львы. Броневики и конница белых яростно наступали на нас. Вместе с бойцами, спешившись, я обстреливал наступавшего противника из ручного пулемета, с несколькими взводами ходил в атаку на броневики, а двадцатой дивизии приказал в развернутом конном строю стремительно обрушиться на врангелевскую пехоту. Внезапное нападение конницы на пехоту имело успех во всех войнах. Противник был ошеломлен. Беляки не выдержали бешеной атаки и побежали.
Вторая Конная снова прорвала фронт врангелевских войск. Кони наши были измотаны, но бойцы рвались победить врага.
Мы находились в безводной открытой степи. Эскадрилья противника в восемнадцать самолетов сбросила на нас пятьсот бомб. Радиосвязь с нашими частями была нарушена — внезапным налетом беляки уничтожили нашу радиостанцию. К тому же я узнал, что противник прекрасно осведомлен через своих лазутчиков о готовившемся нами прорыве. Он стремился разъединить части Второй Конной.