Левая нога по щиколотку утопала в бутылке из-под водки…
– Что такое? Что с тобой? – испуганно спросила Люда, появившаяся спустя несколько секунд в дверном проёме.
– Это ведь ты устроила? Правильно? – выпучив на неё глаза, истошно заорал мужчина. – Отвечай!
– Что устроила?
Из-за стоящего перед мужем стула Людмила не разглядела бутылку и потому действительно не понимала, в чём дело.
– Не придуривайся! Я знаю… Это всё твоя мамаша!
Герой не без труда, но решительно и очевидно с недобрыми намерениями заковылял в сторону супруги.
– Кирюша, ты чего? – Люда медленно попятилась назад. А потом в одно мгновенье исчезла из видимости.
Кирилл дохромал до кладовой, схватил молоток и принялся безжалостно колотить им по своей ноге. Вскоре конечность была освобождена. Правда, из-за прыти, провяленной при уничтожении сосуда, несколько осколков глубоко впились в тело. В результате чего из ноги обильно засочилась кровь…
Забыв вернуть инструмент на место, мужчина отправился выяснять у домашних, кто же всё- таки имеет наглость так подшучивать над ним. Проходя мимо комнаты сына, он вдруг резко остановился…
«Нет. Людка тут не причём. Наверняка, этот шкодник… Его рук дело…»
Глава семейства толчком отворил дверь, включил свет и увидел стоящего посреди комнаты, всего побледневшего с перепуга паренька.
«Ну точно… Ишь, как трясётся… Знает кошка, чьё сало съела. Сейчас задам ему трёпку…»
– Ну что, сынок, давай рассказывай бате, где научился этому…
– Ччч…то?
– Не прикидывайся. Всё ты знаешь! Дружки, наверное, школьные посоветовали, как над папкой издеваться? Или вычитал где-то?
Мальчик смотрел на молоток, которым во время бурной жестикуляции размахивал разгневанный родитель, и кожа парня постепенно меняла цвет с бледного на ярко-зелёный. Он медленно отступал назад, пока не упёрся ногами в кровать.
– А ну отойди от ребёнка, изверг! Сейчас же отойди! – бешено закричала влетевшая в комнату Людмила. Она встала перед сыном с видом, выражающим готовность биться за своё дитя до конца.
– Да ты даже не представляешь, что он натворил…
Кирилл указал на израненную ногу, за которой по ковру тянулся кровавый след. Увидев эту картину, женщина слегка растерялась… Однако стоило мужу ещё раз взмахнуть молотком, и Люда опять приняла «боевую стойку».
– Отойди от ребёнка, я сказала! Немедленно!
Только тут Кирилл заметил инструмент у себя в руках и осознал всю абсурдность происходящего. Герой отступил на шаг, бросил молоток на пол и, запинаясь, пробормотал:
– Да ладно, чё ты?.. Думаешь, я бить, что ли, собрался?.. Совсем уже?..
– Не знаю, что ты собрался… но это перешло все границы!
– Да брось… Просто хочу навести порядок… Кое-кто тут вздумал издеваться надо мной…
– Издеваться? Над тобой? – Людмила посмотрела на супруга с недоумением.
– Я уже во второй раз просыпаюсь в бутылке.
– Что?
– Да. Именно в бутылке. В бутылке из-под водки. Сначала там оказалась рука. Теперь нога…
Женщина нахмурила брови. Затем в глазах её появилась тоска. Она медленно опустила вниз потухший взгляд и тихо произнесла:
– Кирилл… Давай обсудим это на кухне…
– На кухне?
– Да, да… Иди на кухную… Я сейчас тоже там буду… – Людмила жестом указала буяну направление.
Герой отступил спиной к двери. С полминуты он молча стоял там, переводя взгляд то на застывших родственников, то на молоток, лежащий на окроплённом кровью ковре, то на свою исцарапанную ногу, которая всё ещё сильно болела после освобождения из стеклянного плена. Затем развернулся и покинул комнату.
– Не бойся, мой хороший. – Женщина подошла к сыну, приобняла его и слегка поцеловала в лоб. – Папа просто так решил пошутить… – Она попыталась улыбнуться. Это получилось, хотя и не очень естественно. – Не испугался?
– Ннн…ет, – осипшим голосом выдавил из себя мальчуган.
– Вот и хорошо. Тогда можешь опять ложиться спать…
…
– Значит, говоришь, что просыпаешься в бутылке? – подозрительно ласково поинтересовалась Людмила, входя на кухню и закрывая за собой дверь.
– Ну да… – отвечал Кирилл, клочком белой чистой материи вытирая кровь с ноги.
– Тогда всё понятно… Это конец… – обречённо констатировала она и плавно опустилась на скамейку.
– В смысле?
– Сегодня я и Слава уезжаем к маме. Так жить больше нельзя.
– Не понял?
Кирилл оставил своё занятие и ошеломлённо посмотрел на супругу.
– Ты допился до белой горячки. Нам теперь просто опасно находиться вместе в одном доме.