— Что значит — убежище? — недовольно проворчал Уилл. — Да кто он вообще такой?
— Потом, потом, — хрипло пробормотал я и полез в корабль.
После быстрого осмотра я обнаружил, что украдена вся еда, одежда и большинство наших инструментов. Но магнитные приборы остались нетронутыми. И хлеб. Я сел, чтобы обсудить с Уиллом план дальнейших действий.
Затем мы подняли корабль на вспомогательных двигателях, и Уилл осторожно повел его в сотне метров над растительностью, рассыпанной по плоской, пустынной равнине.
— Мне кажется, Сид, — уныло сказал Уилл, — мы делаем как раз то, чего хочет от нас Сондат.
Я как-то не подумал об этом сам. Меня прошиб холодный пот.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, это же очевидно, верно? Он забирает все наши инструменты, еду и оружие. Мы не можем жить без всего этого, таким образом, должны отправиться туда, где живут обитатели здешнего мира, и где мы можем найти хоть какую-то пищу. А без инструментов мы не можем отремонтировать корабль…
— У нас осталась кислородная горелка и несколько молотков, которые они забыли, — резко сказал я.
— Этого не достаточно. Сондат считает, что мы найдем, где здесь живут местные гиганты и заставим их помочь нам выковырять метеорит из корабельной обшивки. А потом… Сид, мне кажется, Сондат знает, что мы станем делать потом! Помнишь сообщение Эдит Дюпре… Она еще упоминала о телепатическом импульсе? Ну так вот… — Уилл повернул голову от экрана и торжествующе поглядел на меня. — Я думаю, прямо сейчас мы действуем по телепатическому приказу Сондата!
Я так и обмяк в кресле, дрожа и шепча все ругательства, какие только пришли мне в голову. Это было невероятно, немыслимо, что Уилл пришел к такому заключению, хотя он вообще никогда не слышал о Сондате — фокуснике, гипнотизере, народном целителе, спиритуалисте, гадателю и великому религиозному деятелю…
— Он просто духовный бандит! — жестко закончил я вслух. — Господи, Уилл, все сходится. На Земле Сондат целых десять лет являлся одним из самых скользких руководителей секты, какого власти безуспешно пытались поймать с поличным. Он гипнотизировал целые зрительные залы и заставлял людей отдавать все свои деньги. Да, он был экстрасенсом, обладал неординарными силами. И, наконец, он совершил ошибку, когда десять самых богатых бизнесменом на Земле завещали ему все свои сбережения, а затем разом покончили жизнь самоубийством. Они сделали это под гипнозом и не владели собой. Таким образом, безопасники получили доказательства против него. Но он опередил их, сбежал в космос, и с тех пор мы впервые получили доказательства, что он все еще жив.
Лоб мой был покрыт холодным потом. Я смотрел на Уилла и видел, что он знает, о чем я сейчас думаю. Мы оба вспомнили, как блестели глазки Сондата, когда он смотрел на нас. Так мы что, загипнотизированы? Неужели его поразительные способности взяли над нами верх и контролируют наши мысли, даже сейчас управляя нами при помощи телепатических импульсов?
— Уилл, — дрожащим голосом сказал я, — нам нужно успокоиться. Мы не загипнотизированы, иначе не смогли бы подумать о том, что мы загипнотизированы, понятно?
Голос Уилла был тускл и полон безнадеги.
— А, может, Сондат, как раз и хотел, чтобы мы так думали, а, Сид?
И внезапно я сорвался. Я ругался. Я вопил.
— Нет! — ревел я, ударяя кулаком по пульту под самым носом Уилла. — Я — это я. Я — Сидни Холлмейер! Во мне не сидит ни частички этой змеи Сондата, и, клянусь Господом, я стану продолжать в это верить. Уилл, мы не станем сидеть без дела. Мы сделаем то, что планировали. И мы покинем эту планету только вместе с Эдит Дюпре! Это я говорю, я, а не Сондат, понимаешь?
Уилл весь съежился в пилотском кресле и едва осмеливался смотреть на меня. Он вел корабль прежним курсом, но я видел, как нервно подергивалось его лицо, когда Уилл чувствовал уколы сомнений. Я знал, о чем он думает. Мы могли разглагольствовать, бредить и клясться, что мы делаем то, что хотим сами мы… и одновременно действовать по телепатическим приказам Сондата.
Я вскочил с кресла, чувствуя, как голова у меня буквально разрывается от борющихся в ней противоположных мыслей, ушел на корму и бросился там на койку. Все мои мышцы были до предела напряжены, пока я боролся с кошмарным, неосязаемым монстром сомнений. И лишь час спустя, когда я почувствовал, что «Удача» приземлилась, мрачные мысли мои ослабли. Я сел, взглянул на себя в зеркало, висевшее на противоположной стене, и сказал четко вслух: