Зал в «Житнице» был один – деревянные панели на стенах, высокие, как барные стойки, столики. Нужный затылок она увидела за столиком у окна.
– Могу я чем-нибудь помочь? – Хостес со стопкой меню еле поспевала за ними.
– Нам хотелось бы сесть у окна, – сказала Инга.
Девушка кивнула:
– Официант подойдёт к вам через минуту.
«Повезло», – радостно подумала Инга, садясь на длинный красный диван, – идеальная стратегическая позиция для наблюдения за объектом. Безмернов был наискосок и напротив: загеленный наверх чубчик, лицо с якобы небрежной щетиной, холёные руки.
– …ненависти? – Эдик продолжил начатый в фойе разговор.
– После интервью Туми в «Шарме» ко мне в блог опять повалили хэйтеры. – Инга посмотрела на Эдика. – «Сдохни, сука», «лживая продажная тварь» – самое мягкое из того, что мне прилетело.
Безмернову и его собеседнику принесли заказ: два замысловатых бутерброда на досках с подложкой из крафтовой бумаги. Иван взял в руки сэндвич, продолжая слушать приятеля – полного молодого человека с аккуратной бородкой, который рассказывал, как «зашибенски покатался в Италии в марте, жалко, не было тебя».
«Житница» наполнялась народом: над столиками стоял ровный гул разговоров, играла тихая музыка.
– В Лондоне сейчас хорошо – уже лето! – Приятель Безмернова невольно постепенно повышал тон. – В Кенсингтонском парке цветы – закачаешься! А тут, блин, как обычно – хляби. Вместо неба – подушка с говном.
– Да, погодка в депрессии, – согласился Безмернов.
– Да и ты тоже. – Толстяк заботливо наклонился вперёд.
– А ты бы что на моём месте? – вскинулся Иван. – Скакал до потолка?
– Что им от тебя надо? – спросил Эдик Ингу из-за меню. – Ты что будешь?
– Тут такой «шикарный» выбор, – Инга не удержала скепсис, – бургер или бургер. Туми в интервью назвала наши с Олегом имена, – продолжила она. – Сказала, что мы сломали ей карьеру: не может петь, не может вернуть себе былую славу. Олега нет больше – все шишки мне. Пришли её фанаты, съели с потрохами. Ну ничего. У меня знаешь как число просмотров на этом скандале выросло! – закончила она совсем невесело.
Пока делали заказ, Инга упустила часть разговора за соседним столом и услышала лишь его завершение:
– …ты в Тай зачем? Не по бизнесу? – спросил Безмернов.
– Вот только ты не начинай! Мне твоей Джи хватило! – тут же взъелся его собеседник.
– Никит, ну ты что? Ты же знаешь, про тебя никто не спрашивает. А спросят – не скажу. – Безмернов как будто обиделся.
Никита откинулся на спинку дивана, подозрительно оглядывая приятеля.
– Знаю, – наконец, сказал он, смягчившись.
Иван поднялся:
– Пойду отолью.
– А между прочим, недурно. – Эдик с удовольствием уплетал объёмный бургер. – Я тебя не отвлекаю своей болтовнёй? – спросил он тоном ниже, увидев, как Инга провожает взглядом ссутулившуюся фигуру Безмернова.
– Нет, что ты, помогаешь.
Вокруг все о чём-то говорят: о делах, о прошлом, друг о друге, но слова сами по себе ничего не значат, это лишь сосуды, наполненные эмоциями – страстью, неприязнью, похотью. У каждого – свой цвет, от них рябит в глазах. А слова Эдика как пустые склянки – прозрачны. Не пойму, есть ли в них хоть какое-то переживание или в глубине души он абсолютно ко всему безразличен? Вот он нахваливает еду, смеётся, но хорошо ли ему по-настоящему? Почему я его не чувствую?
– Эдик, извини, оставлю тебя один на один с бургером, – сказала Инга. – Я быстро.
Интуиция не обманула. Безмернов стоял у портьеры возле гардероба и тихо говорил по телефону.
Инга подошла к зеркалу, стала поправлять волосы. Она пыталась увидеть отражение Ивана: тот стоял как раз за её спиной. Разговор был нервный: Безмернов раздражённо цедил слова.
Говорит тихо, отрывисто. Что-то ещё просвечивает сквозь злость – блики страха! Чего он боится?
– …спортивная, понятно… я же сказал… – Тишина. – У меня есть заначка, не нужен нам Химик…
Безмернова перебили гневной тирадой, которая долетела до Инги неразборчивым дребезжанием. Иван отвёл трубку от уха. В зеркале отразился экран айфона. Мелькнуло что-то красное: картинка – конь, большие буквы внизу.
– Да понимаю я, что клиенты ждут! Послушай меня, Славик! По-хорошему послушай! – Иван повысил голос. – Я тебе ещё раз говорю: не надо к нему соваться…
Инга достала из сумочки помаду и подкрасила губы. Она ждала, когда Безмернов снова дёрнет рукой, чтобы получше рассмотреть контакт. Но Иван вдруг резко повернулся спиной и снова заговорил тихо. Теперь Инга слышала только невнятный бубнёж. Пришлось вернуться за столик.