В запущенной однокомнатной квартире, в которой потолки и стены из белого цвета превратились в серый, а в
углах плели свои хитроумные сети представители паучьей династии, а полы сделались чёрными от бесконечных
разбрасываний и разливаний пищевых объедков, где в воздухе витали запахи алкогольных напитков, мочевины и
много чего из того, что заставляло нормального человека закрывать рот и нос руками, жил её хозяин-мужчина
сорока лет от роду. Звали его Василием.
Когда-то он был нормальным человеком: ходил на работу, поливал кактусы на подоконнике, читал книги, смотрел сериалы, сидя на диване возле любимой жены. С его жены в дальнейшем и начались все неприятности.
Уехав в заграничную командировку во Францию, она не вернулась обратно. За границей она познакомилась с
богатеньким бизнесменом, который забрал её к себе со всеми потрохами, оставив Василия и государство
Россия с носом. Василий тяжело переживал утрату, потому и запил. Запил надолго. Работу бросил, продал все
вещи из квартиры. Ничего ему не мило, ничего не ждал от жизни.
И вот, уже почти три года, он вёл нищенский образ жизни. Из мебели в квартире остался один табурет. Сама
квартира превратилась чуть ли не в погреб. Мухи и тараканы хозяйничали на правах полноправных жильцов.
Василий мирно себе спал на полу, подстелив газетку и укрывшись пыльным и рваным покрывалом, очевидно
взятым когда-то на мусорнике и от которого очень разило нечистотами. Во сне он улыбался, причмокивая
губами, иногда стонал. Только во сне он ещё продолжал оставаться человеком. На самом же деле…он был
сродни бродячей, облезлой собаке. И что-то менять в жизни ему не хотелось, да он и не знал как.
Звонок в дверь резко оборвал его приятное времяпровождение в сетях Морфея. Звонок был долгим и больно
отдавался в измученной алкоголем голове Василия. Вчера они с “друзьями” хорошо “посидели”,и теперь
последствия “сидения” мучали не только голову, но и всё тело. Всё болело: каждая клеточка, каждый
миллиметр тела. Он сначала что-то пробурчал невнятное, лежа на боку, потом перевернулся на спину, на
другой бок. Но звонок словно сошёл с ума-бил и бил по мозгам хозяина. Василий находился в трёх
метрах от двери, и звонок был слышен, словно над самым ухом. Наконец, он не выдержал: — Какого чёрта! — выкрикнул он, держась за голову и прикрывая уши руками. — Пошёл ты!.. — Василий смачно
выругался.
— Открой, пожалуйста! — раздалось за дверью. Голос был ни мужским ни женским, каким-то…потусторонним.
— Не видишь…я сплю!.. — Василий икнул.
— Я тебя не задержу долго, — настаивали за дверью, — пусти лишь на пару минут, не пожалеешь.
— Да кто ты такой?! — спросил Василий, смачивая языком высохшие губы. — Ты мне пофиг! Плевал я на тебя! Тьфу!
Василий сплюнул воздухом, так как слюней не осталось.
За дверью замолчали. Василий перевернулся на спину, хотел уснуть, но сон не приходил. Во рту полыхал
пожар. Чтоб залить его водой, надо сделать невероятные усилия: подняться с пола, пройти на кухню, взять стакан с подоконника, подойти к умывальнику, набрать воды и, наконец, напиться.
Всё это делается в считанные секунды, если человек трезвый. Но Василий таковым не был. Поэтому
сама мысль о вставании его очень расстроила.”Принесла же его нелёгкая!”-подумал он, держась
за голову…Но, делать нечего, прийдётся вставать.
Василий перевернулся на живот, потом медленно стал на четвереньки и подполз к стене. Опершись на неё, кое-как встал на ноги. Квартира кружилась, а в глазах мелькали миллионы искр. Василий прислонил
голову к стене. Холодная стена немного освежила его разум. Одна извилина проснулась. Благодаря
ей, держась за стенку, он прошёл на кухню, схватил дрожащей рукой стакан, чуть не выронив его, набрал воды и выпил полстакана, остальная половина разлилась. Эта процедура повторилась ещё
дважды.
Жар во рту немного унялся и Василий, стоя у окна, осматривал пустую квартиру. Лишь одиноко
стоящий стул-вот и вся мебель. Слева от него валялись десяток пустых бутылок, промасленная
бумага, кости от селёдки, обгоревшие спички… За окном резвилась ребятня, играясь с собакой.
— Василий, ты уже встал? — спросили за дверью. — Так открой же скорее дверь, пожалуйста! У меня
мало времени.
— Да кто ты такой, в конце-то концов! — Василий злился на непрошнного гостя.
— Я-Счастье твоё, открой и сам увидишь.
— Кто, кто??? — Одна-единственная извилина где-то слышала это слово, но не могла вспомнить его