В результате маленькая кучка грязного барахла испарилась, а на её месте появилась другая. Поэтому я получил почти всё, что мне полагалось как по вещевому аттестату, так и по должности. Не стал брать я только седло, шашку и шпоры. Оставив всё это до лучших времён на хранении у старшины, ну а красноармеец Баранов получил в своё пользование годный винтарь и подсумки к нему. Про кривой ствол я от балды ляпнул, чтобы цену сбить. Можно было и чисто случайно засветить старшине неприметную корочку удостоверения с грозными буквами НКВД, чтобы он сразу всё понял. Гэбэшную ксиву я сдавать никуда не стал, полковник Васин не настаивал, а я не напоминал. Но для такой малости, как развод хитросделанного старшины, светиться явно не стоило. Пригодится документ для других важных дел. Для старшины мне и шантажа хватило, тем более рыльце у него было в пушку, сам подставился, кто ему доктор. А мне времени жалко, чтобы его долго уговаривать и умасливать.
По пути заскакиваем во взвод боепитания и затариваемся патронами и гранатами. Тут никаких сложностей не возникло, молоденький младший лейтенант выдал всего с горкой и велел приходить ещё, в результате я только в ведомости за получение расписался и мы едва доволокли эту горку.
После обеда идём менять группу на наблюдательном пункте. Вот только Удальцова пришлось оставить охранять Гургенидзе, так как военная прокуратура вместе с особняками где-то чухалась, поэтому отправились только втроём. Я, Наливайко и Баранов. Теперь я с нормальным стволом а не с простым пугачом для ближнего боя, так что будет из чего отбиться в случае чего, заодно и оружие пристреляем. Сменив наблюдателей, обосновываемся в грамотно выкопанном на склоне балки окопе и я пытаюсь из него наблюдать. С биноклем меня обломали, зато труба разведчика в отделении имелась, вот в неё и смотрю.
— Ну, показывай, Наливайко, где тут у вас что? Где немцы? Где наши? Ориентиры, карточку огня. Планшет.
— Наши вон там, там, и ещё там. — Указывает он в трёх направлениях, которые отлично просматриваются с НП. На север, на юг и на запад.
— Одну батарею вижу. Вторую тоже. В деревушке на северо-востоке кто-то копошится, но она получается в нашем тылу. Высотка на юге тоже наша махра. А где немцы?
— Немци це там. — Машет он рукой. — За горкой.
— Не понял. Где проходит передний край обороны противника? — Пытаюсь я понять логику размещения этого НП.
— Немцы в Андреевке. А её отсюда не видно. — Проясняет ситуацию Баранов.
— А что за дебил приказ тут НП оборудовать? И как вы с него вообще цели обнаруживали? — немного удивляюсь я.
— Гургенидзе. — Продолжает Олег. — А насчёт целей он у разведчиков на батареях узнавал, а потом я их на карту и в планшет заносил, после чего ефрейтор шёл на доклад к начальству.
— А цели-то как подавляли?
— Так батарейцы сами и стреляли, по данным своего взвода управления.
— А где же тогда НП командира дивизиона?
— Так он на командно-наблюдательном пункте командира стрелкового полка иногда бывает. Оттуда и командует батареями, или из штаба даёт разрешение на открытие огня. — Снова поясняет парнишка.
— А ты откуда такой информированный?
— Так я же у нашего комдива коноводом числюсь, потому меня к разведотделению и приписали.
— А сейчас тогда что не коноводишь?
— Так убило под товарищем капитаном коня, вот он в медсанбат и попал. А моего Серко сначала Гургенидзе забрал, а потом на нём наш командир отделения — сержант Овсянников ездил. А когда Серко застрелили, то и он тоже не выжил.
— Как застрелили? Говорили же что шальная пуля? — не перестаю удивляться я, новым перипетиям.
— Из винтовки в Серка моего стреляли. И пуля с нашей стороны прилетела. Конь прямо у меня на глазах умирал. Всё ржал. Как будто что-то сказать хотел. — Отвернулся, чтобы незаметно сморгнуть слезу, Олег.
— А командир, с ним что?
— А он уже мёртвый был. Когда мы на звук от выстрела и ржание коня прибежали. Шея сломана и нога покалечена.
— Про шею я в курсе. А с ногой что?
— Да создалось у меня впечатление, что одну ногу ему конём придавило. И не вылетал он из седла, а его оттуда уже мёртвого вытаскивали, потому и сапог с правой ноги снялся, запутался в стремени.
— Рассказывал кому про свои подозрения?
— А кто меня слушать станет. Вы первый, товарищ старший сержант.
— Ладно. С этим позже разберёмся. А пока не мешало бы поработать. За мной. — Командую я бойцам и первым выскакиваю из окопа.
Глава 4
Пробежав двести метров мы очутились у подножия высоты 169,3 поэтому дальше идём пешком, ожидая, когда нас кто-нибудь да окликнет. Сегодняшний пароль я знаю, да и идём мы средь бела дня, тем более из своего тыла, так что махра не должна будет сильно напугаться и принять нас за немцев. Увидев кучку бойцов, лениво ковыряющих землю, идём к ним. Тем более я эту группу ещё из окопа приметил, вот и выбрал примерное направление, поднимаясь по косогору.