— Товарищ лейтенант, старший сержант Доможиров по вашему приказанию прибыл. — Представляюсь я начальнику штаба.
— А ты чего так рано? К десяти же всех собираем. — Удивляется наш «главбух».
— Вот гандон! — Непроизвольно вырывается у меня.
— Кто? — Уставился на меня начштаба.
— Абашев ваш, — глянул я на часы. — Передал, чтобы немедленно прибыл.
— Ох и не любишь ты его. Впрочем, это у вас взаимно. — Констатирует факт Капитоныч.
— А за что мне его любить? Чай не красна дивчина. Гандон, он и есть гандон, да ещё дырявый и незаштопанный. Я вам давно говорил, избавляйтесь от этого выблядка, когда-нибудь он вас под монастырь подведёт. — Режу я правду матку начальнику штаба.
— Не дави на больное. — Отмахивается рукой Капитоныч. — Присаживайся ближе к карте и выкладывай, что ты сегодня разведал.
Я и рассказал всё по порядку, умолчав о некоторых деталях. Кому надо, потом доложат, но уже поздно будет. Победителей как известно не судят. Хотя не факт. Любят у нас наказывать невиновных и награждать непричастных.
Глава 16
Первомайские праздники отметили громко. В ночь с 30 апреля на 1 мая наша артиллерия произвела несколько огневых налётов по опорным пунктам противника. Пехотинцы тоже не отставали, стреляли из пулемётов и миномётов по переднему краю немцев. Фрицы обиделись и ответили частыми огневыми налётами по боевым порядкам частей дивизии, а также по населённым пунктам в глубине нашей обороны. В результате в дивизии есть потери, а сколько жмуров закопали немецкие духопёры, мне не докладывали.
Утром я пребывал в дурном настроении, невыспался, да и вообще, мне как капитану Смоллету всё не нравилось. А ещё и ходивший за хавчиком Наливайко, передал мне распоряжение нового старшины, прибыть в расположение хозяйственного отделения для сверки имущества и вооружения. Придётся идти, но карабин я ему хрен верну (у меня в отделении с ним Баранов воюет), винтовку тоже, мы её пристреляли, причём без примкнутого штыка, и используем для провокаций (ведём бошкаприцельный огонь). Всё остальное тоже не отдам, лишнего у нас ничего нет, только запасное, плюс обменный и подарочный фонд из трофеев и махорки. Курить я бросаю, отучаю от этого дела и остальных заядлых дымоглотателей, в разведке это не есть хорошо, но табак на довольствие получаем на всех, потому и образовался излишек. Меняем его на глюкозу и другой балабас.
— Здравия желаю, товарищ старшина. Командир отделения разведки старший сержант Доможиров. — Представляюсь я первым, мазнув взглядом по петлицам с пилой на воротнике комсоставовской шинели нынешнего старшины.
— Здравствуй, сержант! — первым протягивает он руку. — Давненько не виделись.
— Саид? — узнаю я его. — А ты как здесь оказался? — от неожиданности говорю я первое, что пришло в голову.
— Старшина Саидов. — Поправляет меня опер. — Заходи, гостем будешь. — Открывает он дверь в свою землянку-каптёрку.
Захожу в закрома, оглядываясь по сторонам, здесь я ещё не был, хотя барахло меня не интересует. Нужно продумать, как довести до собеседника информацию из будущего о немецком наступлении так, чтобы самому не спалиться, и в тоже время напугать до усери. Время ещё есть, за полмесяца можно много чего успеть, особенно если пнут сверху, снизу до командования хрен допинаешься, нога устанет и заболит.
— Чаю? — предлагает гостеприимный хозяин, приглашая меня к столу.
— Не откажусь! — настраиваюсь я на продолжительный разговор.
— Джавдет, сгоняй-ка на кухню, за кипятком. — Повышает голос Саид, отсылая каптёра. И только когда за его помощником закрылась дверь, произносит условную фразу про «славянский шкаф».
Этот пароль мне дал лейтенант Тихий, на случай неожиданной встречи со связником. Вот только чует мое сердце, не связник это — резидент или агент под прикрытием, хэзэ как тут этих контриков называют. Но почему именно в наш второй дивизион? Хотя, вакансия как раз таки у нас образовалась. А старшина дивизиона, это не рядовой и даже не Ванька-взводный. Степень свободы у него поболе будет, чтобы разгуливать по своим тылам в любое время, собирать инфу, и передавать сообщения в вышестоящие органы.
— Рассказывай, — услышав отзыв, предлагает Саид.
— С чего начать? — уточняю я.
— С нач… Расскажи про выявленные тобой связи Гургенидзе. — Памятуя про нашу крайнюю встречу, грозит он мне пальцем.
— Была одна связь. Служила старшиной во втором дивизионе, но повязали его. А больше ни про какие связи Гургена я не знаю. Не до того было, своими прямыми и непосредственными обязанностями заниматься пришлось. — Не хочу я сворачивать с темы, и вовлекать себя в шпионские игры.