В большом помещении у дальней стены стоял огромный механический монстр — конвейерная линия, и рядом с ней стол, на котором должны были упаковывать выдаваемую ею продукцию в цветные пакетики. Хозяин завел их, сказал, что его зовут Менаше. Мужчину звали Михаэль, или просто Миша, женщин: Фира и Белла.
Работницы пошли подготавливать себе рабочие места — протирать стол и стулья от пыли, а Миша стал разбираться и запускать конвейер.
Первые несколько дней работа была нетрудная. Линия работала медленно и часто останавливалась, так что упаковщицы больше отдыхали, чем работали, но потихоньку темп нарастал, и приходилось его выдерживать.
Каждое утро Лена прикладывала огромные усилия, чтобы заставить себя встать и пойти на работу. «Нам нужны деньги, нам нужны деньги!» — повторяла, как мантру. Только это помогало подняться. Эта работа была ненавистна ей, однообразный физический труд был не по ней, темп, который задавала машина, выматывал все силы. Ее унижало то, что с дипломом московского ВУЗа в кармане приходилось заниматься самой неквалифицированной деятельностью. Женщины, с которыми она работала, ей не нравились. Приехавшие из какого-то городка в Молдавии, ни умом, ни интеллектом они не блистали. Их разговоры крутились вокруг детей и кухни. Рассказ о том, что Фира купила за копейки куриные скелетики с горлышками, сварила их, и получился хороший бульон, а потом очистила с горлышек мясо, смешала с макаронами и три дня кормила этим семью, Лену не интересовал. Готовить она не любила, да и не умела, а потому покупала полуфабрикаты и подогревала или поджаривала их. Сергей готовил лучше и иногда радовал семью чем-нибудь вкусным, но для этого нужны были дорогие продукты, а значит, это откладывалось до лучших времен.
Единственным светлым пятном на фабрике был Миша. Это был мужчина лет сорока, среднего роста, худощавый, но крепкий, с умными карими глазами. Инженер-механик по образованию, он быстро разобрался в том монстре, которым приходилось управлять. Умел его наладить и починить. Был достаточно разносторонне развит, с ним можно было поговорить на любую тему. И вообще, он ей нравился.
Они оказались соседями — их дома стояли на одной улице. Как выяснилось, в его доме жила дочка соседки Лены, и именно она была знакома с хозяином этой фабрички и порекомендовала их обоих как работников. Вечером, когда их привозили с работы, они часто стояли и болтали друг с другом, перед тем как разойтись по домам.
Но скоро это закончилось, Соколовы получили направление в ульпан: Сергей с Сашей — в дневной, а Лена — в вечерний. Теперь она не заходя домой бежала учиться.
Как назло, началась зима. Нет, по календарю она уже давно: была середина декабря, но было тепло, они в прошлую субботу даже ходили на море купаться. Это, конечно, далековато, надо пересечь весь Бат-Ям, но зато какое удовольствие. Народу почти нет. На пляже слышна только русская речь, для остальных — холодно. Но тут начались ветра, грозы и ливни. Причем такие, что не спасает ничто. Этот момент лучше где-то переждать, иначе придешь промокшей до нитки так, что даже нижнее белье надо менять.
К большому удивлению выпускницы иняза, иврит ей давался тяжело. Возможно потому, что приходилось учиться, отработав нелегкую смену, и мозг уже не так воспринимал информацию.
Все остальные работники уже закончили ульпан, но владели языком по-разному. Лучше всех говорила Белла. Она могла тараторить без умолку. Хотя насколько правильной была ее речь, судить было трудно. Миша говорил, но иногда явно затруднялся подобрать нужное слово. Фира так вообще толком ничего сказать не могла, только каждое слово превращала в ругательство. Хотя порой и превращать их не надо.
Каждую свободную минуту, появившуюся на работе, будь то техническая остановка или обеденный перерыв, Лена посвящала изучению языка. Если что-то не получалось, то обращалась к «знающим людям». Беллка тут же говорила, как правильно сказать, но объяснить почему — не могла. Она брала язык на слух, не разбираясь в правилах. Миша, наоборот, знал тот минимум грамматики, который давали в ульпане, но иногда ему требовалось время, чтобы правильно поставить глагол в нужном лице и времени, но зато мог объяснить, как это надо сделать.