— Хорошая девочка! — шепнул Мишка, чмокнул в щечку и испарился.
С тех пор эта игра не прекращалась, даже когда появились новые сотрудницы: Татьяна, Сара и Маша. Для того чтобы женщины меньше уставали, решили меняться рабочими местами, они могли отдохнуть от одного вида деятельности, занимаясь другой. Таким образом Лена два-три дня в неделю по полдня работала в этой отдельной комнатке, а строгий руководитель заходил проверить, как она работает, и проверял, что на ней надето под халатиком, насколько гладкая у нее кожа в том или другом месте, но при этом не разрешал ей прекращать работу. На это уходило совсем немного времени, но создавалось особое ощущение близости.
Один-два раза в неделю ребята гуляли. Они обошли все парки Бат-Яма и Холона, но так и не нашли укромного местечка, где бы могли расслабиться и предаться любовным утехам, не опасаясь чужих взглядов.
Мишка хотел уже настоящей близости и предлагал снять номер в одной из небольших гостиниц на пару часов или после работы пойти к Лене домой. Оба варианта она отвергала. Домой в самый неподходящий момент мог прийти сын. Да и вообще, заниматься этим в своем доме, не позволяло… Она даже сама не знала, как объяснить что, но переступить эту черту не могла. Гостиница, пожалуй, лучше, но одна мысль, как будут смотреть работники, когда пара с ключами в руках пойдет наверх, бросала ее в дрожь. Сама Лена была готова отдаться без остатка его рукам, ласкам, поцелуям… ЕМУ. Просто никак не могла придумать, где же это можно совершить. Она была благодарна Мишеньке, который понимал и не давил на нее, а наоборот успокаивал, обещая найти выход.
На очередных посиделках в гостях у Геллеров, которые так и продолжались до сих пор, Сергей сказал, что, как ни жаль, но повода приходить уже нет, так как они сегодня купили телевизор, и в следующий раз он приглашает Мишу с Ларисой посмотреть, как они живут, заодно и их обновку.
В первый визит к соседям после того, как у них начались эти отношения, Лена очень боялась идти на чаепитие. Ей казалось, что Лариса почувствует неладное, и будет скандал, но все прошло гладко. Тем не менее, она стала настаивать на покупке телевизора, доказывая мужу, что просто неудобно каждый раз приходить, заставляя готовиться и принимать их. А вот, что муж позовет их в гости, стало для нее сюрпризом, пожалуй, большим, чем для приглашенных.
Хозяин дома, поблагодарил их и сказал, что и они сегодня сделали большую покупку: заказали машину. По этому поводу он решил открыть бутылку «Белого аиста», пришедшую с багажом из Союза.
Разговоры о машине велись весь вечер. Мужчины говорили и о том, как можно взять ссуду, и насколько реально ее выплачивать. Спорили, какие автомобили лучше — европейские или японские. Тема была емкая, но ее это не интересовало. Мысли о предстоящем приходе гостей не давали покоя. Нет, ей не трудно их принять, хотя печь, как Лариса, она не умела, а значит, придется потратиться на покупку сладостей. Но не это ее мучило. С одной стороны, можно было похвалить себя за то, что не пускала возлюбленного к себе в дом. Ему не придется делать вид, будто он там впервые. А с другой стороны, и это беспокоило больше всего — ну, неправильно пускать его к ним в дом. Она не знала почему, но неправильно. Да, Сергей должен был их пригласить, и упрекнуть его не в чем, но если Мишка один раз зайдет к ним, то не сможет она отказать ему в следующий раз и не пустить.
Вот чего Лена никак не ожидала, так прихода ее Мишки к ним домой: ни когда-то в будущем, а на следующий день после их посиделок, и позвал его ее муж. Дело в том, что Сергей пытался подключить новый телевизор также пиратским способом, но настроить его на прием хоть какой-то программы не смог, вот и обратился к соседу за помощью. Часа два мужчины возились, ругали непонятно кого, что-то тянули из стены и отрезали, но добились своего — программы нашлись. Помощник убежал домой, на прощанье скользнув по ней очень знакомым безразличным взглядом. После этого пришлось зайти в ванную умыть лицо холодной водой, а то жарко стало.
Как ей объяснили потом, конец кабеля был поврежден, и его надо было обрезать и надеть на него концевик. В подробности она не вдавалась.
И снова побежали недели, но что-то изменилось в самой Лене — если раньше каждое прикосновение Мишки воспринималось ею как воровство чего-то чужого, то теперь это становилось ее, было неотъемлемой частью жизни, работы, самого существования. Если бы в то время, когда она работала одна в комнате, он не пришел ее поласкать и помучить, это бы означало чуть ли не конец света.