— Привет, — слегка улыбнулась я.
— Привет, — нейтрально поздоровался Савелий, не прекращая играть.
С небольшим разочарованием я закрыла дверь и зашагала по коридору. Блин, человек занят, готовится к госэкзамену, а я лезу к нему со своим общением...
Чуть позже рассказала о своём глупом поведении Валерии.
«Хахаха, уже за ним повторяешь, — смеясь, ответила она. — Парочка – гусь и гагарочка».
«Что за бред, не надо так говорить», — весело ответила я, а сама немного смутилась.
***
Наступил день технического зачёта. С самого утра я начала волноваться насчёт своего выступления. Хоть и учительница уверяла меня, что я всё хорошо знаю, я боялась забыть нотный текст. Перебрала в голове уже кучу вариантов, в каком месте в произведениях я могла бы запнуться и не продолжить дальше играть. Воображение рисовало самые разнообразные картины моего краха.
Никак не получалось избавиться от дурацкой привычки – накручивать себя перед выступлением. Ещё на первом курсе Валентина Семёновна сказала, что нервничать нельзя. С тех пор я каждый раз врала ей, что была спокойна во время игры, а когда возникали ошибки, пожимала плечами и говорила, что не знаю, почему так произошло.
Кое-как съев с утра бутерброды и выпив чай, я привела себя в порядок и переоделась в облегающее фигуру чёрное платье с небольшим разрезом на подоле. Я не видела чего-то особенного в нём, но мама и Олеся почему-то с восхищением говорили, что мне очень идёт это платье. А я всё же видела, что для такого наряда у меня недостаточно широкие бёдра, и ткань немного топорщилась. Вообще платье мне отдала подруга Лены: она его почти не носила, а после родов набрала вес. До рождения ребёнка у женщины была примерно такая же фигура, как у меня.
Интересно, если бы не подруга Лены, купили бы родители мне концертное платье так скоро? Думаю, вряд ли. Хорошо, что у старшей сестры есть такая знакомая.
Придя в колледж за час до зачёта, я чудом смогла взять свободный кабинет. Переобулась в туфли на небольшом каблуке, причесалась, убрав пряди у висков и завязав их на затылке маленькой резинкой. Заранее вынула платок для рук, вздохнула и начала разыгрываться на пианино. Руки не тряслись, что немного обрадовало.
В перерыве между двумя этюдами я услышала болтовню за дверью и среди небольшого шума различила голос Савелия. Тут же взбодрившись, я ещё немного поиграла на инструменте и, взяв платок, решила выйти и поговорить с пианистами. А если честно, то именно Карганов стал поводом выглянуть в коридор.
— Всем привет, — поздоровалась я. Возле моего кабинета стояли Савелий, Карина и одна второкурсница.
— Привет, — дружелюбно ответили они.
Парень, окинув меня серьёзным взглядом снизу вверх, откликнулся чуть позже и слегка расставил руки в стороны. Сначала я не поняла, почему он застыл в такой позе. Но через секунду до меня дошло: он хотел меня обнять. Это что-то новенькое.
Я приятно удивилась, но не подала вида. Робко подошла к Савелию. Он чуть склонился, чтобы я не уткнулась носом в его плечо, и мы обнялись. Мимолётом подумала, что у Карганова классная спина, надёжная что ли. И чёрная рубашка ему к лицу.
Странные мысли. Ещё снова стало щекотно в груди, как тогда в кабинете, когда Савелий стоял рядом.
Отстранившись, я украдкой взглянула на девочек, ожидая какой-нибудь реакции, но они выглядели так, словно ничего не произошло. У меня же в голове крутились различные мысли: почему он меня сейчас обнял, если раньше так не делал?
— Ну что, готова к зачёту? — спросил Савелий, шутливо встав в боевую позицию и сжав руки в кулаки.
— Готова, — скопировала я позу студента и коротко рассмеялась. Вместе со смехом потихоньку уходило напряжение.
Второкурсница, стоявшая рядом с нами, похвалила моё платье. Пока я обеспокоенно ходила по коридору, я получила столько комплиментов от девушек нашего отделения, сколько за последние пару лет не слышала. Мне нравилось чувствовать себя красивой. Нравилось привлекать внимание.
Жаль, что от Савелия я так и не дождалась комплимента. Хотя, одного его изучающего взгляда было достаточно.
Мы немного поговорили на отвлечённые темы. Когда наступила моя очередь пойти на зачёт, я всё равно разнервничалась. Села за рояль с гулко бьющимся сердцем, на автомате протёрла руки и клавиши платком. Сначала сыграла гаммы – немного сумбурно получилось. Потом настроилась на девятый этюд Шопена. Вспомнила, что в коридоре меня слушает Савелий, и решила выложиться по максимуму. Порой эмоции перекрывали качество игры, и в двух местах я напортачила с текстом. Закончив, я поклонилась преподавателям и вышла из кабинета.