- Что? Как «на том же»? Это не первый случай? – Округляю глаза.
- Да, неделю назад…
- Мама… - Простонала я. – Почему промолчали?
- Ты и так постоянно переживаешь за нас. Не стали тебя беспокоить…
То ли сыграло роль перенапряжение, которое держало меня в своих тисках последние несколько часов, то ли усталость, но в глазах резко потемнело, и все.
В какой-то момент слышу как будто издалека обеспокоенный голос Марата:
- Ева… Ева…
Потом он раздает кому-то распоряжения. Чувствую, что я парю в его крепких руках…
- Осмотрите девушку. – Командует кому-то.
Пытаюсь сказать, что все хорошо, но губы меня почему-то не слушаются. Просто как сквозь туман слышу отрывочные фразы и чувствую переживание Марата. Хочется погладить его по щеке и успокоить, но нет сил, чтобы это сделать.
Он ногой открывает какую-то дверь, вносит меня помещение и рычит, чтобы срочно осмотрели. Чуть не улыбаюсь от его этой дикой манеры. Но так становится приятно от его такой заботы…
Слышу возмущение персонала, но потом незнакомый мужской голос, дающий указания. Все сразу притихают и начинают быстро порхать вокруг нас.
Наконец ко мне возвращается сознание. Я какое-то время лежу на кушетке, на которую Марат успел меня уложить, смотрю в потолок и пытаюсь собрать мысли в кучу.
- Ты как, малыш? – Марат сразу садится рядом и обеспокоено смотрит мне в глаза, поглаживая своей большой, но такой нежной ладонью по волосам.
- Нор… нормально… - Выдавливаю из себя.
Мне сразу начинаю мерить давление, пульс… Марат держит меня за руку, потом подносит мои пальцы к свои губам и нежно целует их.
- Больше так не пугай… - Шепчет мне.
Медперсонал косо поглядывает на него, но не решается ничего сказать.
- Ну как девушка? – Слышу тот же незнакомый мужской голос. – Пришла в себя?
Марат кивает незнакомцу.
- Хорошо. Марат, когда освободишься, заскочи ко мне. Есть разговор.
- Хорошо, Никита Сергеевич, зайду. – Отвечает он мужчине, не сводя с меня мягкого взгляда.
Через десять минут мы уже вышли в холл. Я села рядом с мамой на диванчик. А потом меня как будто осеняет:
- Мама, а где Лина? Ты ей звонила?
- Лина? Она в Турции… - Опять мама выглядит так, как будто что-то недоговаривает.
- Как, в Турции? – удивляюсь я. – Когда успела уехать? Зачем?
- Так со своим молодым человеком… Она тебе ничего не сказала?
- Нет. – Растеряно отвечаю. – Мы давно с ней не разговаривали… Значит, она не приедет?
- Через неделю вернется.
- Понятно. – Киваю я.
Потом перевожу взгляд на Марата, который почему-то хмурится.
- Марат? Что-то случилось?
- Нет, все нормально. Малыш, я отлучусь. Схожу к директору клиники. Если станет плохо, сразу зовите медперсонал. – Строго инструктирует нас.
Когда он уходит, мама задумчиво смотрит ему в след, а потом сообщает мне:
- Какой положительный молодой человек! И так нежно на тебя смотрит… И заботливый какой! А еще называет тебя так мягко – «малыш»…
- Мама… - Останавливаю поток ее мыслей. – Не надо…
- Он явно к тебе неравнодушен! – Выдала это, и поспешно добавила. – Все-все, я закончила!
Да, неравнодушен… Знала бы она, как он вел себя в самом начале…
А в остальном она права, он, правда, очень изменился. Не знаю, в чем причина таких перемен, но факт остается фактом… Да и я к нему совсем по-другому отношусь, чем в самом начале.
Хотя, стоит ли забывать о том, что между нами заключен идиотский контракт, благодаря которому я обязана выполнять его прихоти и бегать у него на побегушках?
Но сейчас я не до конца понимаю, зачем он обманом вынудил меня подписать этот договор… Ведет он себя так, как будто никакого дурацкого контракта между нами и нет. Наши отношения вышли далеко за рамки каких-либо бумаг.
Да и сегодня он без разговоров отпустил меня… Хотя, если быть точной, не совсем отпустил… Он ведь поехал со мной! И от этого мое сердце опять волнительно ускоряет свой ритм… Он поехал со мной, чтобы поддержать меня и помочь моему отцу. Он рядом, и от этого мне гораздо легче проходить через эти переживания. И я рада, что он здесь… Просто невероятно, бесконечно рада и признательна ему за это!
40
Марат
Возвращаюсь через полчаса. Вижу все такие же бледные, уставшие лица моей малышки и ее мамы.
- Предлагаю сейчас сходить и пообедать.
Сразу слышу вялое сопротивление:
- Нет, мы посидим. Может, скоро дадут увидеться с папой.
- Малыш, я уточнил. В палату к твоему отцу вас пустят примерно через час. Не раньше. Поэтому идемте, пообедаем.