Выбрать главу

Дэвид Вонг

В финале Джон умрет

Моей жене, за ее терпение и прочие восхитительные качества, из-за чего мне порой кажется, что она — продукт моего воображения.

Моему лучшему другу, Маку Лайти, который выдумал Джона и который много лет назад убедил меня, что писательский труд как хобби гораздо интереснее алкоголизма.

Мак, когда моя жизнь пошла наперекосяк, ты вмешался и всех этих гадов прикончил. Я этого никогда не забуду.

Пролог

Разгадав загадку, приведенную ниже, вы раскроете страшную тайну вселенной — если, конечно, не спятите. Если же страшная тайна вселенной вам уже известна, можете спокойно перевернуть страницу.

Допустим, у вас есть топор — обычный дешевый топор, купленный в магазине хозтоваров. И вот в один трагический зимний день вы взяли вышеупомянутый топор и отрубили им голову одному парню. Не волнуйтесь, он уже был мертв. Хотя, возможно, поволноваться бы стоило — именно вы его и застрелили.

Это был настоящий громила — дерганый, синие вены на огромных бицепсах, заточенные зубы, на языке татуировка-свастика. Наверняка вы таких встречали. Вы всадили в него восемь пуль, а теперь рубите ему голову топором, чтобы он уж точно не вскочил и не вцепился вам в глотку.

При последнем ударе топорище разлетается на мелкие кусочки. Так что теперь у вас есть сломанный топор. Потратив целую ночь на то, чтобы избавиться от мужика и его головы, вы берете топор и едете в город. В магазине хозтоваров вы объясняете продавцу, что темно-красные пятнышки на сломанном топорище — это кетчуп, после чего вам вручают совершенно новое.

Починенный топор спокойно лежит у вас в гараже, пока одним дождливым весенним утром вы не обнаруживаете на кухне существо, похожее на гигантского слизня с раздувшейся яйцевой камерой на хвосте. Челюсти у твари такие мощные, что без малейших усилий перекусывают вилку. Вы рубите существо на мелкие кусочки, но при этом ваше верное оружие врезается в металлическую ножку перевернутого кухонного стола. Значит, теперь у вас есть топор с зазубренным лезвием.

Вы, конечно, снова едете в магазин хозтоваров и покупаете другое лезвие, а вернувшись домой, обнаруживаете там парня, которого когда-то обезглавили. Голова у него новая, пришитая к телу леской, а на лице — совершенно особое выражение, словно он хочет сказать: «Ведь это ты зимой отрубил мне голову!» Такое выражение лица нечасто увидишь.

Вы — за топор, а парень смотрит на него полусгнившими глазами и орет, хрипя и булькая: «Этим топором ты меня и убил!»

Прав ли он?

Я пытался разгадать эту загадку в три часа ночи, сидя на крыльце своего дома на дешевом пластиковом стуле — одном из тех, что в грозу разлетаются по всей лужайке. Ветер холодил мне щеки и уши, ерошил волосы. Будь я лет на сорок старше, с удовольствием выкурил бы трубочку — если бы она у меня была. Подобные редкие моменты абсолютного душевного покоя начинаешь ценить только после того, как они…

Заверещал мобильник; звук ужалил, словно пчела. Я вытащил маленький тонкий телефон из кармана куртки, взглянул на номер и, ощутив легкий укол страха, сбросил звонок.

В мире вновь воцарилась тишина, только еле слышно аплодировали деревья и шуршали сухие листья по дорожке. Моя собака Молли, не отличающаяся особым умом, после нескольких попыток залезть на соседний стул наконец опрокинула его и залаяла от злости.

Телефон зазвонил опять. Лай Молли перешел в рычание. Я закрыл глаза и помолился, коротко и раздраженно.

— Алло?

— Дейв? Это Джон. Звонил твой дилер. Он говорит — или сегодня ты отдаешь ему героин, или он тебя зарежет. Встретимся там, где закопали шлюху-кореянку.

На самом деле эта кодовая фраза означала: «Приезжай ко мне как можно быстрее. Дело важное». Мало ли, вдруг телефон прослушивается.

— Джон, сейчас три часа но…

— Да, и не забудь — завтра мы должны убить президента.

Щелк.

Он отключился. Последнее предложение было просьбой купить сигарет по дороге.

Скорее всего мой телефон действительно прослушивался. Впрочем, эти шифры — дурацкая затея, так как в случае необходимости всю информацию можно получить, перехватив наши мозговые волны. Я глубоко вздохнул — и две минуты спустя уже мчал сквозь ночь на своей машине, надеясь, что печка наконец заработает, и пытаясь не думать о Фрэнке Кампо. Чтобы отогнать мрачные мысли, я включил радио и наткнулся на какую-то разговорную станцию правого толка.

— Я вам так скажу: Америка — это корабль, а имягранты — крысы, которые бегут на него. А знаете, что бывает, когда на корабле слишком много крыс? Он тонет, вот что.