Я сначала услышал далекий шум, и только потом, появившись из-за поворота, сумел рассмотреть его источник. Двое из газовой компании уже прошли упрощенный контроль, но оставались в зале, глядя на представление. Туристка, в вещах которой нашли что-то с ограничением на ввоз, картинно заламывала на камеру руки, пронзительным голосом вещая что-то о правах людей-норм и о том, куда и как она будет жаловаться. Перед ней в рабочем кресле высилась женщина-морф. Даже сидя, она была на голову выше стоящей перед ней туристки. Перед глазами пробежали строки характеристики ее модификаций. Высокий череп, в котором размещались биологические сенсоры магнитных полей, радиации, интегрированные металлодетекторы и газоанализаторы, блестел под лампами полного спектра. Женщина наклонила голову набок, ровно настолько, чтобы это выглядело оскорбительным, но это нельзя было доказать. Длинные пальцы пробежали по виртуальной клавиатуре, она продолжала монотонно повторять скучным голосом:
– Согласно параграфа три, к провозу на станции Юпитера запрещено оборудование, пригодное для негласного сбора информации, как то: носимые, нейроуправляемые или камеры с ограниченным искусственным интеллектом, сетевые интеграторы, анти-генераторы помех…
– Ты, кажется, не понимаешь меня, швабра! – тонко взвизгнула туристка, косясь на парящую рядомкамеру. –Ты не знаешь, кто я! Я вас всех тут кормлю! Если бы не моя компания, вы бы здесь…
– Согласно параграфа три, к провозу…
Женщины-плюс не были чем-то необычным в колониях, но работали они обычно в пустоте или радиационных поясах, ремонтируя или утилизируя нежную технику. Вот такая форма, с длинными конечностями, с гнущимися в обе стороны суставами, как раз была для них стандартной. Я сверился с продолжающей возникать в полупрозрачном окне перед глазами справочной информацией. Да, на таможне всегда работал персонал-норм. Только когда морф откатилась от стойки, и оказалось, что она пристегнута к механическому креслу, а ниже колен у нее лишь пустые брючины, я понял, почему она работает здесь. Скорее всего, до конца контракта ей осталось не так уж много, прерывать его и терять деньги нет смысла. А с таким комплектом улучшений здесь она эффективнее обычного человека.
Я не стал дожидаться, чем закончится разборка. Чуть дальше по коридору над неприметной дверью светился голографический указатель: "начальник станции". При моем приближении дверь с шипением отскочила в сторону, скрывшись под обшивкой стены. Сидящий за столом напротив двери человек-норм поднял недовольный взгляд от экрана, просканировал, получив отклик от полицейской метки. Перед ним развернулась страница с моим трехмерным динамичным изображением. Возраст пятьдесят, рост сто восемьдесят, телосложение, раса. Лицо жесткое, с темной кожей, тонкие морщины на лбу и под глазами, брюнет, глаза черные. Управленцам в колониях предоставлен высокоранговый доступ, дополненным зрением он сумел прочитать причину моего появления, полномочия и ограничения. Пистолет в скрытой кобуре ему видеть было не положено, и он его послушно не заметил. Когда со сканированием было покончено, начальник станции расплылся в улыбке:
–Добро пожаловать на Большой Ю, господин следователь! О вашем прибытии… было доложено?
Он вскинул брови на круглом бледном лице, темные глубоко посаженные глаза смотрели с готовностью. Я мотнул головой:
–Нет. Скоро прибудет группа для проведения расследования, их нужно будет встретить и расположить, мне же хотелось бы попасть на атмосферные станции раньше, не люблю толпу.
– Сделаем! Сейчас все сделаем! – начальник станции засуетился, глаза забегали по видимому только ему экрану, пальцы скользили по гладкой столешнице. – Вот и все, третий блок, это по ту сторону, там будет атмосферный катер, он в вашем распоряжении.
Провожаемый его внимательным взглядом, я вышел из кабинета и отправился искать третий блок. Из центрального зала продолжал доноситься истерические вопли и спокойный размеренный голос женщины-плюс, повторяющий как мантру:
– Согласно параграфа три, к провозу на станции Юпитера запрещено оборудование…
Третий блок нашелся без труда. Атмосферник распахнул люк шлюза, я спустился по короткой лестнице, оказавшись в салоне, по стенам которого шел круговой диван. Больше внутри ничего не было, простейшая нейронка справлялась не хуже пилота, и пассажирам оставалось лишь пристегнуться и ждать окончания погружения. Раздался сигнал минутной готовности, и я опустился на мягкий диван, защелкнул ремень и откинулся на спинку, позволяя эластичной ленте надежно зафиксировать меня. В пространстве дополненной реальности возникло пожелание счастливого пути, затем поползли цифры обратного отсчета. Когда их бег остановился на двух нулях, где-то наверху проскрежетали открывающиеся захваты, катер освобожденно пошел вниз по направляющим. Затем хлопнуло, когда внизу распустились заполненные водородом поплавки.