- Лишнего ляпнул, - прокомментировала Домаха. - Теперь исправляет. Она не вспомнит ничего, что видела и слышала. Незачем ей знать, что Батюшка доживает с ней остатки своей жизни.
- Понимаю, - кивнула Дарья. - Богдан уже очень долго правит этим домом. Вместе состарятся...
- ... и уйдут вместе, - с грустью добавила Домаха.
- Все тебе достанется, - пихнула ее под бок ворожея, желая разрядить сложившуюся обстановку.
Дарья знала, насколько домашние духи привязаны к своему Батюшке. Уход Домового – всегда трагедия, но это неизбежно. Течение времени неумолимо – во всех мирах.
Глава 19
Все плыло, как в тумане, когда Витольд открыл глаза. Обведя комнату мутным взглядом, он понял, что находится в своей берлоге. Именно так - берлоге... Он никогда не называл иначе свою резиденцию, потому что именно в образе медведя мог изменить хоть что-то в своей жизни. Во всяком случае, совершал попытку за попыткой из года в год.
- Лада, - проговорил он почти одними губами, когда над ним склонилась красивая белокурая девушка с ясным взглядом. - Лада...
- Тише, - тонкие пальцы едва ощутимо коснулись его лица в том месте, где боль давала о себе знать больше всего. Неприятные ощущения отступили. - Все нормально. Ты выжил... снова.
- Сколько... сколько времени я так лежу?
- Уже давно, - ответила она, присаживаясь на край постели.
Присутствие Лады не удивило Витольда. Он больше бы удивился, если бы ее не оказалось возле него. Так сложилось, что каждый раз жена его отца была именно тем светом, на который шла душа, когда становилось особенно темно. Ее сострадание и всепоглощающая любовь ко всему живому были прямо пропорциональны гневу Ярило. Именно благодаря Ладе Витольд оставался в живых каждую осень. Сотни попыток освободиться, сотни поражений - и всегда рядом оставалась только она одна.
- Пить... - попросил он, попытавшись сесть.
Лада помогла ему принять относительно вертикальное положение, поправив подушки под спиной. После этого она поднялась и подошла к широкому деревянному столу, на котором были расставлены всякие чашки, кувшины, тазы; разложены большие и маленькие охапки трав и связки сушеных ягод всех цветов и вкусов. Налив в большую деревянную кружку какой-то отвар, Лада вернулась к кровати и протянула ее Витольду.
С благодарностью приняв напиток, он сделал несколько жадных глотков. Отвар был терпким и немного горьковатым на вкус, но Витольд не обратил на это внимания. Если она дала именно это, значит, так надо. Он привык доверять Ладе. Она заслужила.
- Какой день? – спросил он снова, напившись. Теперь, когда мысли прояснились окончательно, Витольд стремился сориентироваться во времени. – Ты сказала: долго. Насколько?
- День… - вздохнула мачеха, после чего подошла к окну и открыла одну штору.
Подавшись вперед, Витольд увидел, что ветви деревьев покрывал тончайший иней. Или это снег? Прижав ладонь ко лбу, владыка леса горько усмехнулся.
- Сегодня пятнадцатое декабря, мой мальчик.
Витольд застонал. Время снова было упущено. Впрочем, как и всегда. На то, чтобы справиться с чарами отца, ему отводился ничтожно малый срок – всего две недели. И в этот раз Ярило сделал все, чтобы они прошли впустую. Значит…
- Лада? – с надеждой взглянул он на жену отца.
- Приходила, - улыбнулась богиня, усаживаясь на свое прежнее место – рядом с ним, почти у изголовья. Именно здесь она провела все то время, что Витольд метался в объятиях нестерпимой боли, которая почти ничто не могло облегчить.
Поморщившись, Витольд повел широким плечом, на котором была видна поджившая глубокая ссадина, оставленная то ли веткой, то ли когтями Ярило. Ноющие мышцы и тлеющие нервные окончания мало беспокоили его сейчас, ровно, как и все остальное. Ничего не важно, кроме того, что сказала Лада.
- Скажи еще раз, - попросил он, подозревая, что просто услышал то, о чем бредил каждый час, сгорая в лихорадке.
- Она была здесь, - кивнула Лада. – Твоя ведьма приходила спустя пару дней после вашей с отцом драки. Не знаю, как это возможно, но она сама нашла дорогу сюда... к тебе.
- Я долго к ней присматривался, - кивнул Витольд. - Когда встретил впервые, просто не поверил своим ощущениям. Она не похожа на простую смертную, верно?
- Я тебе больше скажу, - кивнула Лада. - Твоя Дарья, однозначно, не простая. Кроме этого, она ведь не совсем человек.
- То есть?
- Полукровка, как и ты, - пожала обнаженными плечами Лада. – Неужели ты не заметил?
Витольд прищурил потемневшие от боли глаза. Его раны все еще саднило и жгло, а тело ныло, помня неласковые прикосновения когтей Ярило. В этом году драка вышла особенно ожесточенной, что не осталось не замеченным. Этой осенью отец очень уж яро отстаивал свои слова. Как и всегда, не оставил шанса. Во всяком случае, он сам был уверен в этом.