- Какая теперь разница? – с долей обреченности поинтересовалась Лада. – Все кончено.
- Да? – взглянул на нее собеседник, снисходительно кривя в улыбке чувственные четко очерченные губы. – Любовь – великая сила. Тебе ли не знать, Ладушка. Она способна не только изменить кого-то, но и заставить заново биться мертвое сердце.
Лада непонимающе посмотрела на Велеса. На короткое мгновение в ее взгляде промелькнула догадка, но озвучить ее она не успела.
Метнувшись вперед, Витольд в образе медведя ударил Ярило когтистой лапой. Длинные изогнутые когти оставили три глубоких рваных борозды на груди бога солнца. Отпечаток ярости медведя пришелся как раз на то место, где было разорвано платье на Дарье – точно такой же удар, который убил ее.
Зажав нижнюю часть ладонями, Лада вскрикнула. Высокий чистый лоб богини покрыли бисеринки холодного пота. Она почти кожей ощутила боль своего суженого, но сделать ничего не смогла.
Надсадно выдохнув, Ярило рухнул на одно колено и уперся рукой в землю. Длинные почти изящные пальцы бога погрузились в смесь полусгнивших листьев, снега и грязи. Постепенно к коричневому и грязно-зеленому цвету добавлялся красный, который медленно, но верно брал верх.
Следующий сокрушительный удар оставил след чуть ниже уха, спускаясь по правой стороне шеи и с хрустом ломая ключицу. Снова очень похоже на увечье, что было на теле ворожеи…
А Ярило даже не сопротивлялся. Он покорно позволял калечить себя, словно не мог ответить. Или так оно и было?
- Что же ты?! – выкрикнул Витольд, принимая облик человека. С разметавшимися волосами, горящим взглядом, растрепанный и дико злой, он требовал от отца хоть какого-то участия. – Сражайся! Вот я! Во плоти…
- Зачем же…? – с трудом отозвался Ярило, который уже начал истекать золотисто-красной кровью. – Завершай свое дело. Ты же для этого пришел? Вон и поддержка есть.
Оглянувшись в ту сторону, куда до этого кивнул отец, Витольд какое-то время потрясенно смотрел на Ладу и Велеса. Осознание пришло к нему довольно быстро, поэтому хозяин лесов Селивестра усмехнулся:
- С тебя хватит медвежьих когтей, - прошипел он, надвигаясь на соперника, который совершенно не стремился драться. – Если понадобится, я тебя удавлю голыми руками. Просто хотел, чтобы… - и осекся, вспоминая, зачем выстраивал ход схватки именно так – не иначе.
В какой-то момент воспоминания о распластанной на снегу теле буквально сбили его с ног. Дыхание сбилось, высекая саднящую горячую боль в легких. Шумно выдохнув, Витольд опустил голову, словно все еще был медведем. В его золотисто-карих глазах почти не осталось зелени – только черная ярость и боль. Безмерная боль, которой не видно было ни конца, ни края.
Склонившись над отцом, он сомкнул пальцы на его скользкой от липкой крови шее и вынудил того подняться на ноги.
Лада метнулась было к ним, но была остановлена Велесом. Беспомощно повиснув на крепких руках бога, она могла только рыдать, не в силах помочь своему любимому. Ее несчастное сердце буквально рвалось на части в эти минуты. С одной стороны, Ладе было безумно жаль Витольда, с другой – отчаянно страшно за того, кого любила всем своим огромным сердцем. С мольбой протягивая руки в сторону поляны, где все происходила, она надрывно плакала. Больше ей ничего не оставалось – воля Велеса не оставляла ей никакого выбора.
Занеся руку, словно собирался бить, Витольд ощутил, как пальцы постепенно превращаются в когти. Кисть начала видоизменяться, превращаясь в медвежью лапу. Нужна была всего одна секунда и одно точное движение, чтобы воздать за все. За все годы тщетных попыток, за каждый день отцовской нелюбви и несправедливости, за каждую каплю крови той, что была виновная меньше всех остальных… Поддаваясь желанию увидеть хоть кого-то, кто позволит ему изменить решение, Витольд обернулся.
- Прошу тебя, - прошептала одними губами Лада, продолжая протягивать к нему дрожащие руки.
…за каждую ее слезу.
С силой швырнув Ярило на землю, Витольд сделал несколько шагов назад. Плевать… Уже все едино. Он готов был бродить зверем по лесам до конца своих дней. Теперь ему не оставалось ничего другого.
- Отпусти ее, - обратился к Велесу, который тут же оставил Ладу в покое.
Витольд вдруг осознал, что все это уже бесполезно. Зачем мстить? Зачем продолжать эту бессмысленную войну, которая длится так долго? Все дороги, что вели его когда-то к тому, чтобы сбросить оковы проклятия отца, свелись к одной – в конце которой могила Дарьи. Все теперь бессмысленно… Все, кроме рыдающей у его ног Лады.