Афганец смущенно топтался с деньгами в руке, неуверенно посмотрел на солдата.
— Может, он возьмет?
Как же порою трудно бывает афганским крестьянам понять этих шурави, готовых совершенно бескорыстно делать даже такую большую работу! Давно ли душманские заставы брали с них бакшиш деньгами и натурой даже за прогон по дорогам скота, провоз зерна и фруктов в город для продажи?
Солдат, отирая потное лицо, засмеялся:
— Мы с товарищем майором одной веры. А от водички ключевой да холодной я бы не отказался.
Крестьяне уже несли виноград, молоко и лепешки. Посреди спасенного поля начался маленький праздник. Говорили седобородые аксакалы, говорили молодые мужчины — о том, как силен человек, имеющий верных друзей. Прощаясь, старик, что посылал Мирзу в советскую часть за помощью, сказал Исаеву:
— Мы знаем сами и станем говорить другим: если шурави близко — беды не бойся...
Маленький, обыденный случай, но в такой вот обыденности чаще всего завязывались ниточки отношений, понимания, доверия, перерастающего в большую дружбу между советскими воинами и афганским населением. Политработник Владимир Федорович Касьянов, один из тех, кто со своими товарищами немало потрудился для налаживания связей советских воинов с афганцами, говорил мне, что не знает случая, когда бы наши солдаты и офицеры отказали местным жителям в помощи. А уж если беда очевидная, сами идут на выручку, не ожидая просьб.
Дехкане прибрежных кишлаков на реке Сурхаб, что в районе Хинджана, вероятно, до сих пор помнят, как однажды сорвался со скользкой дороги и скатился в ущелье автобус с людьми. На счастье пассажиров, поблизости от места катастрофы стоял советский военный пост. Немедленно сообщив своим по радио о несчастье, лейтенант Олег Поселяев с тремя солдатами быстро спустился на дно ущелья. Устранив угрозу пожара, четверо воинов на руках вынесли из покореженной машины раненых и оглушенных людей, перевязали, привели в чувство тех, кто потерял сознание. Скоро из подразделения подоспела помощь. Под присмотром военного медика пострадавших бережно доставили в советскую медицинскую часть, где многим сделали операции. По меньшей мере, десять человек, а среди них — дети и женщины, были спасены от неминуемой смерти или пожизненной инвалидности. Долго потом к военному посту в в подразделение приходили афганцы — хотя бы сказать два слова: «Шурави — хорошо!» И это в те дни, когда озлобленные, затаившиеся враги революции грозили кровавой расправой даже за доброе слово в адрес народной власти и советских воинов. Благодарность превозмогала страх, просветляла взгляд на происходящее, и все больше людей видело, где истинный друг, а где враг.
Пройдет два года после описываемых событий, и тысячи людей, от старого до малого, выйдут на улицы афганских городов и селений, провожая на Родину первые шесть советских полков, выполнивших интернациональный долг в дружественной стране. Выйдут со слезами на глазах, с цветами, с зелеными и красными полотнищами в руках, на которых по-русски написано: «СПАСИБО!» Спасибо — за спасенные вами жизни, построенные и восстановленные с вашим участием школы, больницы, дорожные мосты и плотины, линии электропередачи и дороги, за спасенный и вовремя собранный урожай, за доставленные в срок грузы, без которых остановится жизнь.
Защитники демократического Афганистана набирались боевого опыта, воинского искусства, обретали уверенность в собственных силах бок о бок с нашими солдатами и офицерами. Командир афганской мотострелковой роты Джалад Хан говорил, что ему, как профессионалу, повезло: он трижды участвовал в совместных операциях с нашими подразделениями.
— Какие главные уроки я и мои товарищи вынесли из общения с советскими военными в боевой обстановке? Прежде всего урок твердости, настойчивости, решительности при осуществлении стоящей задачи. Мы заметили: пока дело обсуждается, у вас внимательно выслушивают любые, даже противоположные мнения. Но вот принято решение, отдан приказ, и теперь каждый подчиняет ему все наличные силы, все имеющиеся возможности, выполняет этот приказ, не щадя себя, любой ценой. Мне понятно теперь, почему именно ваша армия совершила то, чего никто другой сделать не мог, — разгромила во второй мировой войне Гитлера со всеми его союзниками. А уж уроки смелости, тактической гибкости, огневого мастерства и самоотверженности мы в совместных действиях получали самые убедительные. Для меня до конца дней останется самым дорогим имя «Василий». Так звали командира советской мотострелковой роты, с которой мы однажды очищали ущелье от большой и очень злой душманской банды. Не уверен, что я разговаривал бы с вами сейчас, если бы капитан Василий хоть немного промедлил, когда засада врага неожиданно ударила по моей роте с тыла. Василий тоже вел трудный бой, но он сразу выделил и послал нам в помощь взвод боевых машин. То был не только урок товарищества, взаимной выручки, но также и урок взаимодействия на поле боя. Душманы сами попали в огневой мешок, были перебиты или сдались в плен.