– Что не так? – не выдержала я, промокнула губы салфеткой и уставилась на него.
– Да вот, – нехотя заговорил он, – Я себя спрашиваю: ты со всеми такая вежливая?
– А это у нас тоже записано в рязряд преступлений?
– Нет, мне просто интересно.
– Раз просто интересно, то отвечу: да, всегда и со всеми.
– Странно...
– Ну, может, вам и странно, а меня отец с детства приучил быть вежливой. – тихо буркнула я в бокал с разбавленным вином, но Джинни услышал и, сощурившись, спросил:
– Ты сейчас намекнула на моё воспитание или на поведение?
– Ни на что я не намекаю, констатирую факт. – слова сорвались с губ раньше, нежели я осознала, что ляпнула что-то не то. В гостиной воцарилась тишина. Кажется, даже огонь в камине перестал потрескивать в ожидании реакции от Юджина. Охо-хоюшки! – Извини, это совсем не то, что я хотела сказать...
– Но думаешь на самом деле. – зло припечатал он. – Конечно, тепличному цветочку вроде тебя, привыкшему быть обласканной и окутанной всеобщим восхищением, может быть невдомек, что мир не столь радужный и безоблачный, как кажется.
Это он что? Оправдывается? Или все же пытается ранить побольнее?
– «Тепличный цветочек»? Значит ты так обо мне думаешь? – холодно, надеюсь, спросила я. Ответа не было, только злой взгляд, поднятая в вопросе «а разве не так?» бровь и маска презрения на холеном лице. На холеной морде лица поправила я себя мысленно, вспоминая один из оборотов слуг. Хмыкнула, от чего и вторая бровь Юджина дернулась и поползла вверх, но потом остановилась на полпути и вернулась назад. Отставила вино и поднялась из кресла. – Посмотрим, на что может быть способен «цветоч-чек». Завтра в пять, я надеюсь вы не забыли?
– Я не забыл. А ты не забыла? – выделив обращение, с намеком спросил он.
– Прости, Юджин, мне все еще в диковинку принимать твои эгоистичные приказы. Светлого... – и выплыла из комнаты, как то подобает дарине из приличной семьи. Будучи уже за дверью, с меня словно гора свалилась, а на самом деле всего лишь мой затылок перестал прожигать тяжёлый взгляд. Я даже вздохнула с облегчением и, слегка пошатываясь от усталости, пошла к себе.
На полпути остановилась, словно кто в спину толкнул. Медленно обернулась и с удивлением заметила, что Джинни стоит в коридоре, скрестив на груди руки, и смотрит на меня. Лицо задумчивое, совсем не насмешливое и не ироничное, как обычно.
– Что опять не так?! – слегка дрогнувшим голосом, досадно спросила у него.
– А? Что? – не сразу понял парень, а на лице начали проступать эмоции. Спустя всего мгновение его красивые губы скривились в подобии усмешки: – Дарина Катарина, идите-ка вы спать. Завтра, если я не ошибаюсь, у вас будет слишком тяжелое пробуждение.
Слово «пробуждение» почему-то прозвучало как «поражение». Или он это и сказал?!
«Ох, с тобой по соседству заснуть бы!», но я только мило улыбнулась, приложив к этому столь незначительному действию слишком много выдержки и порядком расшатанных нервов, и ушла, все еще чувствуя прожигающий взгляд где-то между лопаток.
Когда я оказалась в своей комнате и закрыла дверь, без сил сползла по ней на пол. О том, что юбки могут помяться, даже и не подумала. Подтянула коленки к груди и обхватила их руками. Совсем как в детстве. В голове смешливо прозвучало «малышка Ри». М-да, меня так не только близкие и мастер называл... Интересно, он еще помнит это дурацкое детское прозвище? Ведь именно с его подачки, а точнее, с того самого момента, как Юджин впервые меня так назвал, я это уменьшительно-ласкательное, слегка певучее в его исполнении «малы-ышка-а Ри-и!» и возненавидела.
Надеюсь, что забыл...
Надеюсь, что я завтра одержу победу в дуэли, иначе боюсь даже представить, что он придумает в честь награды! И дёрнул же меня кто за язык на желание сражаться! Но, с другой стороны, будь в роли приза что-то банальное, вроде, танца или какой безделушки – и вовсе бы не согласился.
А я сумею утереть ему нос! Пусть мои тренировки с мастером и нельзя сопоставить с тренировками мужчин, но я – женщина, а значит меньше в габаритах и проворней. К тому же Кригер обучил меня нескольким приёмам, о которых ландскнехты стараются не распространяться вне кланов. А это – дополнительный шанс на победу. Да и женскую хитрость и нестандартное мышление (однажды мастер обозвал его «нелогичным» из-за очередного моего провала) даст мне фору.
Улыбка расцвела на губах. Главное – надежда и уверенность в своих силах, а остальное... а что остальное? Так, всего лишь пустые и никому ненужные размышления. Поднялась с пола, переоделась и, закутавшись в одеяло, легла спать – назавтра нужно быть бодрой и полной сил.