Из спальни все же вышла. На цыпочках подошла к гобелену и аккуратно отодвинула его в сторону. «Я только посмотрю, светится ли у него» уговаривала себя и, опустившись на колени, прильнула к замочной скважине. Шкаф он отодвинул еще накануне ночью, так что вид больше ничто не закрывало...
Комната тонула в полумраке. Умирающие языки пламени давали слишком мало света, но прекрасный профиль Джинни на фоне огня выглядел прекрасно. Я заставила себя вдохнуть: все было так, как я представляла, помимо одной детали: Юджин был вообще без рубашки. По рельефным мышцам блуждали блики от огня и казалось, что кожа у него мерцает. Облизала вдруг пересохшие губы и тихонько вздохнула. Красив. Слишком красив и, что хуже всего, прекрасно об этом знает. Наверняка, те «две-три дюжины» дарин ему не раз об этом говорили, а вот для меня увиденное было... откровением вдвойне! Мало того, что я тайно подсматривала за «другом детства» и едва не пускала слюни от увиденного, он был первым в моей жизни полуобнаженным мужчиной! Богиииии!
Закрыла глаза, словно это могло что-то изменить. Спустя мгновение их открыла и вновь прильнула к скважине и… поняла, что Джинни смотрит в мою сторону! Застыла, будто каменное изваяние, не в силах даже пошевелиться. «Только бы не заметил, только бы не заметил!» молилась я, но отодвинуться от стратегического пункта наблюдения так и не смогла. Расслабленное лицо парня стало задумчивым. Он подался вперед обнажённым торсом, словно это могло помочь ему видеть лучше сквозь малюсенькое отверстие. Я моргнула, а когда вновь обратила взор в комнату соседа, то его там больше не было! Прильнула всем телом к двери, при этом больно ударившись локтем о косяк, и это помогло наконец осознать простую вещь: Юджина в комнате не было.
– Тьмааа! – выругалась я едва слышно.
– Ну уж не свет божий. – так же тихо и язвительно отозвался кто-то за моей спиной. Меня окатило волной жара, потом холода, потом я вздрогнула и, словно давно не смазанный механизм, медленно повернулась. На меня смотрел Юджин, сурово и насмешливо одновременно, руки были скрещены на груди. Голой. Без рубашки. Я даже дернула рукой, чтобы дотянуться и попробовать на ощупь его кожу: хотелось узнать, горячая она, или холодная, как и мои руки? – Ну? – даже шепот не смог скрыть презрение в его голосе. – Что ты там делала? – язык будто приклеился к нёбу и я не смогла выдать ни звука. – Что, Рина? – я молчала, не в силах вымолвить даже полслова от стыда. – Опять сережку искала, да?
– Н-ну... – потянула я. Шепотом, от чего мое «н-ну» было воспринято как «н-не».
– Я так и думал. – хмыкнул. – Может ты все таки изволишь объяснить, что делает благовоспитанная дарина у замочной скважины двери, которая ведет в комнату к чужому мужчине? – мои щеки вспыхнули с новой силой, и я обрадовалась, что свечи не зажигала, а двигалась в полумраке. – Пыталась приворожить, чтобы я обратил на тебя внимание? – фыркнул он. Я едва удержалась от ответа: тоже мне, не хватало только до этого опуститься... Тем не менее, его слова меня вывели из ступора:
– Нет. – даже голос прорезался, грозный такой: – Ничего подобного у меня в мыслях не было. Я в свою очередь хотела уточнить, как вы, дарин Юджин, посмели ворваться в покои к незамужней дарине? Как вы там говорили, к обещанной дарине? – он округлил глаза, а я ещё и скривилась и пальцем на него указала, – Хотели скомпрометировать меня, заявившись в таком виде?
Он опустил голову, нехотя, словно не понимая, о чём я.
– Тьма! – тихо ругнулся он и, схватив с кресла мой любимый плед, накинул его себе на плечи.
– Ну уж не свет божий! – вернула ему ядовито, а потом запоздало поинтересовалась: – И вообще, как вы смогли открыть засов?
– Если бы ты следовала хоть четверти того, что советует начальник гвардов, меня бы здесь не было. – прошипел он, отвоевывая позиции. – Вот я и пришел проверить, насколько хорошо закрыта дверь, а она открыта, и ты на коленях. Что делала, я спрашиваю? Подгля-адывала-а-а? – протянул он и усмехнулся. По ощущениям у меня покраснела даже шея, но я тут же разозлилась (в основном на себя же) и, чтобы не повышать голос, я подошла ближе, практически вплотную к нему и прошипела:
– Дарин Юджин, – некультурно ткнула пальцем в его грудь. «Ммм, теплая» всплыло в подсознании, – Вы уже только одним своим присутствием в особняке моего отца меня компрометируете, а сейчас вообще голышом заявились! Вы что себе позволяете? Я – не очередная по уши влюбленная в вас дурочка, готовая на все, чтобы получить хоть один ваш поцелуй! – мой палец вновь впился в его мускулистую грудь, отметив ее твердость, – Я требую, чтобы вы убрались немедленно!