Капитолина
не только с лёгкостью выдержала многообещающий, тяжёлый и кровожадный взгляд вампирского Величества, но и благосклонно улыбнулась ему, а потом смело вышла на свет.
- Я тебя не убивала! - тихонечко, в очередной раз, упрямо заявила она и отрицательно покачала головой.
- Я тебе не верю! - едва слышно припечатал он и зашипел, оскалился, мысленно умоляя Луну дать ему сил, чтобы вынести присутствие этой персоны, к встрече с которой он всё ещё не был готов.
- Напрас-с-сно! - выдохнула она ему уже в губы и пальцами обеих рук схватилась за лацканы его пиджака. Вампир такой скорости перемещения женщины не удивился. - Ты меня выслушаешь, Камаль! Клянусь Луной, сегодня ты меня выслушаешь! Больше я не позволю тебе бегать от меня, клыкастый ты, заносчивый засранец! Звёзды не успеют погаснуть на небосводе, а ты уже будешь молить меня о прощении! И я прощу, Камаль! А знаешь, почему, милый?..
Величество впился в красивое лицо брюнетки взглядом одержимого ею существа. Он горел изнутри, плавился, умирал и возрождался с каждым глухим ударом собственного сердца, но внешне оставался отстранённым, недосягаемым и холодным.
- Я прощу тебя, потому что люблю! - её признание услышал только Камаль, Волк чуть ранее покинул их, не желая быть лишним свидетелем бурного воссоединения прекрасной семейной пары.
- Ты лжёшь! - убийственным тоном процедил Величество, но с места не сдвинулся. - Ты всё ещё жива лишь благодаря ей, - мужчина мельком посмотрел на Аурику, - а не потому, что много лет назад заставила моё сердце биться!
- Глупый-глупый мой клыкастик, - нежно проворковала Капитолина и поцеловала Камаля в ямочку на волевом подбородке, - а в подвале чьего доме она нашла твоё иссохшее, безжизненное тело, м? В моём. А кто рассказывал ей "сказки" о любви простой девушки и монстра, бессердечного ко всем, кроме неё? Я! Я, Камаль. Все эти годы я пыталась вернуть тебя, хранила тебе верность, я даже... - женщина на миг задохнулась от переизбытка эмоций и тяжёлых воспоминаний. - Далеко не сразу, но я выяснила, кто и за что так поступил с нами, Камаль.
Безупречное, красивое лицо её мужчины исказила болезненная судорога, но он ни словом, ни движением не выдал своих истинных чувств. Его Единственная понятливо усмехнулась, уткнулась лбом в его каменную грудь, а потом одним резким движением сорвала с них обоих золотые цепи, украшенные несколькими мощными артефактами.
Теперь любой мог их увидеть и услышать, но вот узнать - далеко не каждый. На месте умудрённой жизнью женщины сейчас стояла ослепительно прекрасная девушка, не так давно перешагнувшая порог совершеннолетия, а вот рядом с ней - шикарный, опасный мужчина лет сорока, от одного мрачного взгляда которого хотелось скрыться, да где-нибудь подальше, поглубже и как-нибудь побыстрее.
- Килина, кто? Кто это сделал?.. - сипло прошептал Камаль, отчаянно борясь с желанием наконец-то прикоснуться к любимой.
- Тот, кто звал меня Питошей, - честно призналась девушка, но глаз не подняла. - Я убила его. И его жену. И их детей. И всех, кто присягал им. Я отомстила за тебя, муж мой. Прости, моя ярость тогда была сильнее благоразумия... Но я оставила в живых его внуков, не смогла лишить жизни невинных младенцев. Я даже стала им покровительствовать. Тайно, разумеется. Однако, сколько я в них ни вкладывала... Я взрастила монстров, Камаль. И я стала убийцей, любовь моя.
- Ты не лжёшь мне! - бесцветным тоном процедил Его Величество и крепко зажмурил глаза. Бледная кожа вампира стала практически прозрачной, чёрная кровь вскипела в его венах, а тело мелко задрожало, пытаясь удержать ярость внутри себя. - Прости! - умоляюще прошептал мужчина и медленно опустился перед своей женщиной на колени.
5.
Аурика
Еле дыша от восторга и всё ещё держась за руки, мы с Аделиной жадно рассматривали холл музея. Отдельного внимания заслуживали его высокие потолки, украшенные разноцветными витражами, сквозь которые лился мягкий свет, создавая вокруг нас поистине волшебную атмосферу.
Старинные картины, запечатлевшие самые яркие моменты из истории человечества и тех, кто многие века незримо сосуществовал с ним на Земле, тоже приковывали к себе наши восхищённые, жадные взгляды. Сказать, что я была поражена увиденным, значит и вовсе рта не раскрыть.