— Что будем делать? Кого пошлем? — с этими вопросами пришел ко мне гвардии майор А. К. Кочуров, прочитав приказ. Он тогда временно замещал только что убывшего от нас на повышение гвардии подполковника В. И. Краснова и, конечно, чувствовал себя в новой роли не совсем уверенно.
— Что ж, давайте посоветуемся, Алексей Касьянович, предлагаю я. — Пригласим парторга полка, начальника штаба. Вместе и подумаем.
Тот согласно кивает головой, посылает за капитаном Беличенко и майором Крыманом. Когда те приходят, доводит до них приказ командарма.
— Нам надо, — поясняет Кочуров, — назначить туда лучшую роту с толковым и авторитетным командиром.
— И не только с толковым командиром, — дополняю я его, глядя на Беличенко. — Не менее важно подобрать в эту роту и хорошего парторга.
Вместе мы обсудили несколько кандидатур командиров рот. Остановились на старшем лейтенанте Г. В. Харитонове.
Выбор этот был далеко не случайным. Харитонов рассудительнее, спокойнее по характеру, чем другие командиры рот, умеет строить правильно взаимоотношения как с подчиненными, так и с начальством.
Не вызвала споров и предложенная Беличенко кандидатура парторга для этой роты. Все единодушно сошлись на Сторожуке: с ним Харитонов будет работать в унисон. Сторожук может и личный пример подать, и словом людей зажечь.
Роту ИС-3 в 46-ю танковую бригаду мы проводили и стали ждать, когда кончится период неопределенности для основного состава полка.
А все говорило за то, что наступившее на будапештском направлении затишье вот-вот подойдет к концу и начнутся решающие схватки с врагом.
Так оно и произошло. 5 декабря где-то к полудню в наш полк докатились вести о начале нового крупного наступления советских войск. А к вечеру Кочуров узнал и некоторые подробности. Оказалось, что на направлении главного удара действуют 6-я танковая и 7-я гвардейские армии, а также конно-механизированная группа генерала И. А. Плиева.
«Значит, харитоновцы тоже воюют», — заключили мы. И тут же в душу закралось вполне понятное беспокойство: как они там? Какие у них сложились отношения с командованием бригады? Правильно ли их используют?
Но что гадать? От этого толку мало. 6 декабря мы вдвоем с Кочуровым решили-таки заскочить в 46-ю бригаду, на месте ознакомиться с состоянием дел в роте старшего лейтенанта Харитонова.
* * *
К вечеру удалось отыскать штаб 46-й танковой бригады, поговорить с ее командиром, начальником политотдела. Они довольно лестно отозвались о действиях приданной им роты тяжелых танков. Рассказали, что харитоновцы в течение двух последних дней буквально не выходят из боев. И всякий раз отличаются.
А часа через два мы уже беседовали с гвардейцами роты старшего лейтенанта Г. В. Харитонова. Они-то и поведали нам во всех подробностях о событиях минувших дней.
…Только что закончилась артиллерийская подготовка. По сигналу танки 46-й бригады пошли в атаку на вражеские позиции. На самом острие ее двигались наши тяжелые ИС-3.
Поначалу все шло спокойно, лишь постреливали несколько фашистских пулеметов да вели беглый огонь четыре легкие вражеские пушчонки. Но что они могли сделать тяжелым танкам? Ведь им даже в упор было не под силу пробить броню ИС-3. Поэтому они тут же захрустели под танковыми гусеницами.
Но вот перед головным, командирским, танком взметнулся султан разрыва. По броне забарабанили крупные осколки.
— Вот это уже не шуточки, — прокомментировал Сторожук. — Бьет тяжелая… Стопятидесятипятимиллиметровая. Теперь гляди в оба.
И в то же мгновение в наушниках прозвучал голос командира роты старшего лейтенанта Харитонова:
— Спокойно, товарищи. Прибавить скорость!
Сторожук понял намерение ротного. Тот хотел побыстрее вывести подразделение с явно пристрелянной тяжелой артиллерией противника площади. Приказал механику-водителю прибавить скорость. За машиной парторга ринулись и остальные танки роты. Разрывы тяжелых снарядов остались позади. Проскочили!
Но только вздохнули облегченно, как попали под огонь 120-миллиметровых фашистских гаубиц. И снова в наушниках слышался удивительно спокойный голос Харитонова. Ротный командовал так, будто на поле боя до сих пор ничего существенного не происходило:
— Вперед, вперед, товарищи, быстрее! По мелкоте не стрелять, беречь снаряды!
Для танкистов роты это означало, что надо сосредоточить всю силу своего мощного огня на тяжелых орудиях и гаубицах. А все остальные огневые точки — пулеметы, минометы, легкие орудия — оставить на долю идущих сзади средних танков. Они с ними смогут и сами разделаться.