А если мне жутко хочется пить, то каково ему - там ещё и болезнь свою посильную лепту вносит. Да только что я могу сделать? Разве что сидеть и гладить ребёнка по голове, покоящейся на моих коленях (приятно, кстати - что волосы, что шёрстка у него мягкая и пушистая, хоть и свалялась местами).
Паренёк перехватил мою руку, с силой сжал и попросил:
- Спой!
- Что? - опешила я. - Да я как бы это… не особо и умею.
- Ха… - смешок перерос в сдавленный кашель, постепенно усиливающийся.
Вскоре урса просто колотило, заставляя выгибаться дугой. Араж! Как же плохо быть такой беспомощной! Я усадила мальчика и крепко обняла. Глупо, конечно, надеяться таким образом остановить спазм, но что поделаешь, ежели это единственное в моём арсенале лекарство.
Приступ окончился, оставив на память о себе слабость, испарину и боль в груди. Орис об этом не сказал, но я и сама вижу - еле руку мальчишки остановить успела, когда он чуть не полоснул себя когтями, только рубашку на груди и разорвал.
- Когда мы встретились у Блуждающей, - проговорил он тихо, со свистящим придыханием, - ты неплохо так пела, про мышей.
- Ну ты сказал, - рассмеялась (стараясь его развеселить) я, - это ж я от страха. Знала б я, какие вы жутко опасные, да я бы даже смотреть на вас не посмела, не то что песенки петь.
- Да мы такие! - попытался улыбнуться он, вздохнул и горько закончил. - Такие страшные, что я, наверное, последний живой урс в городе…
- Ты мне эти глупости прекрати, - строго сказала я. - Нельзя сдаваться! Нам обязательно помогут, вот увидишь. А пока, чтобы скоротать время, проведём творческий концерт по заявкам. Итак, что тебе спеть?
- Про мышей, - усмехнулся принц.
- Выступает всемирно известнейшая непревзойденная певица… И нечего хихикать! Ты что, в этом подвале других певиц видишь? Нет? Вот! Итак, выступает всеподвально известнейшая непревзойденная певица Лариса.
Мы терпеть не можем кошек,
Мы терпеть не можем кошек
От хвоста и до ушей, - пропела я.
Урс слушал, закрыв глаза и чему-то улыбаясь. Чёрт, да он же совсем ребёнок - песенки вон слушает, за ручку просит подержать. Ладно, не просит, но и мою руку не отпускает. Хотя… это дитя уже кого-то шлёпнуло, и возможно, не раз.
К аражу! Не буду я сейчас об этом думать. Не важно, что он делал раньше, сейчас же мы имеем, то что имеем - больного испуганного ребёнка.
Ничего приятней нету
Чем тянуть кота за хвост, - закончила, щелкнув кота по носу.
Тот фыркнул, но драться не стал.
- Не знаю, откуда ты, - заявил он, - но какие у вас, однако, наглые мыши.
- Неа, - хихикнула я, - это не мыши наглые, это коты у нас зажравшиеся. Живут хорошо, вот и разленились. Вот у моих соседей кот вырос таким упитанным и круглым, что передвигался исключительно перекатываниями, а на дальние расстояния - пинками.
Мальчишка негромко рассмеялся:
- Я бы себя пинать не позволил.
- Ну ещё бы, - добродушно усмехнулась я, - ты же принц, к тому лирр. Это ж где можно такого дурака найти, чтобы он тебя пнуть решился. Кстати, принц, а что ты делаешь так далеко от дома и без охраны?
- Испытание прохожу, - проворчал он. - Каждый лирр должен пройти перед совершеннолетием испытание. Ребят оправляют в путешествие, где они должны выполнить определённое вэрраком задание. С ними идёт лишь учитель. И не важно, принц ты или нет.
- Какое задание дали тебе?
Орис замолчал, а потом всё же ответил:
- Странное какое-то. Обычно задают, что-то конкретное - найти какой-то предмет, сразиться с хищником или ещё что. А мне вэррак велел идти в Нисколен, слушаться Арсина и не быть таким мягким.
- Мягким? - удивлённо воскликнула я.
Ничего себе, если этот малолетний псих - мягкий, то каковы остальные!
- Да, - ответил тот, не поняв моей иронии, - учитель говорит, что воин должен уметь убивать быстро, легко, не задумываясь. А у меня не получается, как не пытается Арсин меня научить.
- Что, - не удержалась я от едкой шпильки, - ему не понравилось, как ты ту девицу у реки убивал? Слишком медленно?
- Какую?
- В день нашей первой встречи вы выкинули в реку вашу убитую пленницу.
- А, ясно. Её Раддер убил. Она ягод ядовитых наелась, убить себя хотела. Сама-то оклемалась, а вот ребеночек её не выжил. Вэррак тогда сильно разозлился, живот ей разрезал, чтоб малыша спасти, но не успел. Тогда он со злости её по горлу когтями полоснул и в реку выкинул.
- Вот, значит, как, - задумчиво протянула я, - а я думала…
- Что ты думала? - переспросил мальчик.
- Да вроде этот вэррак говорил, что она из-за твоей несдержанности погибла и ещё двое.
- А, ясно, - кисло вздохнул он. - Эта рыженькая действительно из-за меня погибла. Ну, после того, как первые две сбежали, я сорвался, запугал её сильно, ударил. А она взяла и со страха ягод ленцирии наелась.
- А первые две тоже из-за тебя сбежали? - усмехнулась я.
- Тоже. Раддер тогда так орал. Я в ту ночь дежурил. А ещё одна пленница, ну помнишь, которая удрать пыталась, когда мы тебя поймали. Так вот, эта стерва стала меня задирать. Я не сдержался, в драку бросился. В общем, пока за этой дрянью гонялся, те две убежали. А ты чего хихикаешь? - подозрительно уточнил он.
- Да так, ещё один случай смешной вспомнила, - решила уйти от скользкой темы я, - возвращаюсь я как-то домой и слышу, кошка у соседаорёт, спрашиваю:
- Чего это у вас, дорогой сосед, так кошка орет?
А он в ответ:
- А ваша кошка, разве, не орет, когда вы ее моете? - Нет, - отвечаю. - А когда выжимаете?
Мальчишка весело рассмеялся:
- Бедные ваши кошки, как мне их жалко. Как им повезло, что они неразумные. Рядом с такими монстрами, как вы, жить - это подвиг!
Говорить Орису было тяжело, поэтому дальше болтала я - для начала рассказывала сказки про мышей и кота Леопольда. На вопрос мальчишки, почему я с ним вожусь, когда он меня убить пытался, даже не нашлась, что и ответить. Вспомнила ещё одну песенку кота Леопольда.
…
Если добрый ты - это хорошо,
А когда наоборот - трудно.
…
На последнем куплете мальчик уснул, а я (только тсс, никому) решила всё-таки проверить спасают ли ржавые гвозди от жажды. И вы знаете, спасают - по крайней мере, про жажду не думаешь, больше занимает вопрос, как бы ни поцарапаться.
Ксантай Руол
Сейфиттин требовал, чтобы я продолжил рассказ, но мне при поддержке Кэрлин удалось его убедить, что мы и так слишком сильно задержались, пора уходить. К тому же нет никакой гарантии, что среди мутантов нет уникумов, способных видеть сквозь иллюзию. Оборотень нехотя согласился и сейчас вёл за руку свою сестру, которая пела какую-то весёлую детскую песенку. Кот сначала пытался уговорить малышку вести себя тихо, та соглашалась, но под ехидные науськивания нархана, сидящего на её плече, вновь принималась шалить. В конце концов, я велел парню отстать от сестры, заявив, что вполне способен усилить звуковую иллюзию. Продержимся.
Мы возвращались обратно к границе, причем, теперь не через горы, а более лёгким путём, которым и прошли гномы. Узкая тропа вилась среди голых скал, иногда делая просто головокружительные петли. Горы, отвесно поднимающиеся вверх, терялись в высоте. И если честно, идти этой дорогой мне жутко не нравилось - эти мрачные каменные исполины, словно давят на тебя своей мощью. Вокруг всё серое и унылое. И настроение соответствующее. Разве что на узкую полоску неба можно полюбоваться, да развлечься, оттаскивая Ланку, решившую собрать "всё красотулечные синенькие цветочки", от серо-зеленого колючего кустарника, изредка встречающего на нашем пути.
Сразу видно, что девчонка - горная кошка: даже в человечьей ипостаси так ловко и быстро по камням лазает, что за ней только её братец и поспевает. А все стоят и ждут, когда Сейфи мелкую с очередной кручи снимет. Это нархан, поганец, её подзуживает, заявляет "а слабо вон до туда долезть?" и потом радостно хихикает, когда мы за девчонкой гоняемся, помахивая длинным розовым хвостиком. Не знаю, почему, но Ирррр, так эту тварь зовут, по-прежнему оставался в крысиной форме.
О! Молодец Ланка! Она этой заразе венок из синих колючек сплела и заявила, что если Ирррр веночек снимет, то она с ним больше не играет. Сидит теперь на камушке этот "пусик", надувшись, и думает, то ли снять и идти своей дорогой, то ли нас догонять. Араж! Догнал ведь. А я-то уж было обрадовался. Скачет теперь впереди "страдалец", хвостом своим пыль метёт. Ха, так этой крысе и надо!