— Тебе еще только разборок с Северусом не хватало для полного счастья. Он же со свету сживет Джин, если узнает, что она решила снова тебя завоевать, — фыркнула на прощание Гермиона, старательно пряча лукавую улыбку.
— Не преувеличивай. Он сам меня предупредил сегодня, что Джинни на меня заглядывается, — успокоил ее Поттер. — Все будет хорошо. И еще, Герми, я на выходные исчезну, так что не волнуйся и не поднимай здесь шум. Хорошо?
— Что значит, исчезнешь? И ночевать не придешь? — разволновалась Грейнджер.
— Возможно. Если будут задавать вопросы, скажешь, что отправился домой по делам. Договорились? — Гарри вошел следом за Гермионой в гостиную Гриффиндора.
*
В субботу сразу после завтрака в Большом зале Поттер отправился в покои Снейпа. Там все уже было готово для проведения первого этапа их плана по освобождению магического мира от Темного Лорда. Гарри предлагал все провести в Блэк-хаусе, но Северус засомневался — не станет ли магия родового особняка мешать им, стараясь спасти Поттера, тем самым продлевая его агонию.
Кровать, застланная белоснежной простыней, почему-то вызвала у Гарри неприятную ассоциацию с больничным крылом. На тумбочке стоял лабораторный поднос со стаканом, парой флаконов из темного стекла и шприцем в металлической мисочке.
Поттер оглянулся на Северуса. Тот был бледнее обычного, но сегодня попыток отговорить его от опасной затеи не предпринимал.
— Раздевайся и ложись. Я приготовлю все необходимое, — сухо, спокойно и максимально кратко. Снейп уже выпил успокоительное, хотя ни за что не признался бы в этом ни одной живой душе.
Гарри повиновался. Сбросил мантию, разулся и уже направился было к постели, когда был остановлен повелительным голосом:
— Снимай все, до плавок. Хотя можешь и их снять, все равно испачкаешь.
Последнее замечание наконец-то открыло глаза Поттеру на то, что он собирается делать. Он решился умереть. Умереть в страшных муках. На миг Гарри запаниковал. Все казалось таким простым — выпей яд, прислушайся к ощущениям и создай ментальный двойник этой отравы. Поттер не боялся боли. И не в том дело, что он привык или не чувствовал ее. Нет. Просто он знал, что такое боль, и это было не страшно. Но только сейчас он осознал — за тем, как он будет кричать и биться в конвульсиях, придется наблюдать человеку, который его безмерно любит. Только теперь Гарри понял в полной мере, на что он обрекает Северуса. Он умрет на глазах у любимого. И не важно, что они оба знают о том, что через шесть часов Поттер полностью вернется к жизни. Снейп будет видеть, как он умирает, и не будет иметь права облегчить ему страдания.
— Северус, прости меня. Прости, — Гарри быстро разделся и лег на кровать.
Снейп, протянул ему стакан, наполовину наполненный слегка розоватой жидкостью. Антидот следовало принять заранее, желательно хотя бы минут за пять до введения яда.
— Пей, Гарри. Я справлюсь, — Снейп понял, за что у него просили прощения. — Мы положим конец этой войне. Чтобы никому не пришлось идти нашим путем. Я верю в тебя, — в словах не звучал патриотизм, в них была лишь надежда на спокойную жизнь после всех этих страшных испытаний, выпавших на их долю.
Северус забрал стакан и присел на край кровати. Он взял в руки кисть Поттера и, легонько поглаживая его пальцы, дожидался усвоения противоядия. Когда пришло время, Снейп молча подал Гарри шприц. Выдержке этого человека стоило позавидовать. Руки его не дрожали, тогда, как в груди все рвалось от боли и отчаяния. Северус знал, что следующие несколько минут будет умирать вместе с любимым. Он прекрасно помнил ту неимоверную боль, через которую сейчас предстоит пройти его мальчику, но не вправе был его отговаривать. Гарри имел право решать, что ему по силам.
Поттер, не раздумывая, вогнал иглу в бедро и надавил на поршень. Яда в шприце была всего капля, но то, что почувствовал Гарри уже через несколько секунд, казалось, не могло быть вызвано такой малостью. Огонь сжигал легкие, тысячи ножей впились в тело, а сердце разрывалось на куски. Каждая мышца напряглась до невозможного, тело Поттера выгнулось дугой, лишь пятки и лопатки касались простыни, которая теперь казалась раскаленным железом. Мощные заглушающие чары на комнате с трудом справлялись со своей работой. Гарри кричал. Все несколько минут агонии, когда тело сводило судорогой, заставляя его изгибаться под немыслимыми углами, он кричал. Поттер расцарапывал себя ногтями и на белых простынях появились кровавые пятна. Потеря контроля над естественными функциями, как и предсказывал Снейп, привела к опорожнению кишечника и непроизвольному мочеиспусканию. Когда Северусу уже казалось, что он сойдет с ума от вида страданий Гарри, тот вдруг обмяк и перестал кричать. После нескольких секунд, когда его тело судорожно вздрагивало, все закончилось. Любой, кто не стал бы применять очень чувствительные диагностические чары, посчитал бы Поттера мертвым.
Снейп взмахнул палочкой, разноцветные нити диагностики подтверждали, что Гарри жив. Он находился на самой грани, но он был жив. Еще несколькими взмахами волшебной палочки Северус привел в порядок тело Поттера и постель. Он достал из кармана мазь и начал методично смазывать все царапины, которые Гарри нанес себе во время судорог. Особенно глубокие были на груди, когда он в агонии пытался вырвать свое сердце. Снейп помнил, что и у него обнаружились такие же, когда он испытывал на себе действие противоядия. Ему необходимо было точно знать, что чувствует приходящий в сознание человек. Следовало исключить любую возможность провала. Если бы, например, голос восстанавливался в первую очередь, то мнимые трупы могли выдать себя стонами. Их добили бы заклинанием, а Снейп получил бы несколько Круцио за некачественно приготовленный яд. Обработав царапины и укрыв Гарри теплым одеялом, Северус поцеловал его в висок и уселся в приготовленное заранее кресло. Впереди предстояли долгие шесть часов ожидания.
========== Глава 93 ==========
Поттер медленно приходил в себя. Ему казалось, что он бредет по бесконечно длинному тоннелю. Сначала он изредка слышал глухой звук далекого гонга, и только когда удары стали доноситься чаще, словно кто-то размеренно бил в тамтам, он понял — это его сердце все быстрее разгоняет кровь по венам застывшего тела. Еще вечность спустя он услышал голос Северуса, который на собственном опыте знал, что слух восстановится гораздо раньше голоса и подвижности. Снейп читал ему сказки барда Бидля. Вот так, ненавязчиво, напоминая — мир не исчез, и в нем все идет своим чередом. Этот голос отвлекал от нарастающей боли в мышцах, перенесших сильнейшие нагрузки во время агонии. Северус предупредил Гарри, что эти боли придется вытерпеть, потому как из-за очень медленного и постепенного возврата в мир живых, даже укол не поможет их снять сразу после появления. Хорошо, что голос еще не слушался его, не то, Поттер снова начал бы кричать. И это было бы не пять минут, как после отравления ядом, а полновесных полтора часа. Лишь за полчаса до полноценного восстановления дыхания, голоса и двигательных функций, Снейп сделал ему укол, снявший боль и спазмы во всем теле. Стоило первому стону слететь с губ Гарри, как Северус сразу же напоил его зельем, которое вылечит сорванное горло.
Полностью придя в себя, Гарри сипло произнес только одно слово:
— Спасибо.
Затем провалился в глубокий сон после солидной дозы зелья Сна без сновидений.
*
К вечеру Гарри проснулся довольно бодрым. Стойко выдержал тщательное обследование, устроенное Снейпом. Безоговорочно слушал все его рекомендации и выполнял их с покорностью домовика. Он понимал, что Северусу очень тяжело дался этот день, и добавлять ему неприятностей своими капризами не стал. Он с удовольствием поел приготовленный Кричером то ли обед, то ли ужин. О том, чтобы отправляться на ночь в башню Гриффиндора — не было и речи. Северус планировал до утра держать в объятиях своего храброго и сильного партнера.