…о здесь, Аид вас всех подери! Происходит? — глубоким баритоном распалялся незнакомец и, увидев жреца, выпалил:
— Я и не сомневался, что увижу тебя здесь, Пелит!
— И я тебя приветствую, Александр, — лекарь обвёл рукой вокруг. — Что тебя привело в дом почтенного Полифема?
И тут я вспомнил этот голос. Несомненно, это именно тот, с кем ругался жрец по поводу гибели своего ученика.
— Ты что, издеваешься? Или воистину ты безумец! — лицо ночного гостя вспыхнуло гневом,
— Теперь ты так просто не отвертишься, — Александр принялся загибать пальца. — Во-первых, что это за разбойники напали на твоё поместье?
— Во-вторых, преподобный Демокрит пропал, и слуги его признались, что он как раз против тебя что-то замышлял. Да и про труп твари гигантской говорили, что исчезла в тот же день, что и первожрец.
— В-третьих, вырезано под корень поместье Алхиситов. И как мне передали знатоки следов, нападавший был один. Также известно мне, что ты и твои люди настигли и прикончили убийцу.
— В-четвёртых, и оно же главное, — Александр осмотрелся вокруг, делая паузу. — Что это за белые твари? Что за гром слышали люди? Кто все эти чужаки? И при чём здесь римляне?
— Пелит, если ты не сможешь мне внятно ответить хотя бы на один вопрос, то я вынужден буду тебя арестовать, — добавил Александр и выжидающе вперил взор в нашего жреца.
И хоть все эти вопросы были заданы на эллинском языке, который не знали легионеры и часть наших юнитов с воителями, при последних словах, когда перст Александра упёрся в грудь жреца, оружие обнажили все.
И от внимательного взгляда вопрошающего не ускользнуло то, что часть оружия возникла в руках буквально из воздуха — его глаза расширились в недоумении.
Пелит хмыкнул, и успокаивающе приподнял руки:
— Как много вопросов, а ответ прост, как никогда.
И, выждав пару мгновений продолжил:
— Времена героев и вечных богов возвращаются…
— Всё-таки ты действительно спятил, — тихо, практически шёпотом проронил Александр.
— Отнюдь, — жрец воздел руки вверх. — Призываю моего божественного предка Зевса Кронита. Укажи этим неразумным истину, сокрытую во мраке.
Скептическое выражение лица стражника сменилось на презрительное, когда Пелит закончил свою фразу.
Я думал, что Олимпиец грянет громом и сверкнёт молнией, но неожиданно, всех стражников, и Александра, в том числе, окутало золотистое сияние, и над ними возникли зеленоватые нимбы:
Юнит. Человек. Уровень 1.
Стражники принялись непонимающе смотреть друг другу поверх голов.
— Что за демон или бог начал говорить внутри меня? — скепсис в голосе стража сменился страхом.
— Это не демон и тем более не божество. Это то, что позволяет смертному стать наравне с героями прошлого. И в меру сил превзойти их. — Пелит широко улыбнувшись, продолжил уже на системном:
— Что же до вопросов твоих, — Пелит, как и Александр до этого, начал загибать пальцы:
— Разбойников натравил на меня именно Демокрит.
— Демокрита похитили по моему приказу. Впрочем, как и тушу иномирного паука.
— Моего несчастного ученика и прочих погубил Герой, одержимый безумием. Ну а я, в свою очередь, озаботился, чтобы герой этот в мир теней попал.
— Ну а вокруг ты видишь то, что осталось от вторжения иномирного в наш славный полис.
По лицу Александра было видно, что он разрывается между двух огней, с одной стороны Пелита стоило пленить и судить, а с другой — можно на себя накликать гнев бога. Не говоря уже про то, что после того как он отдаст свой приказ, окровавленный двор украсится ещё тремя десятками покойников.
Звенящую тишину нарушили Софокл и четыре стража, тащившие морозную обезьяну, замотанную в сети, словно младенца.
Пелит обрадованно потёр руки и вновь обратился к новообращённому юниту:
— Сегодня, когда солнце будет в зените, Зевес Громовержец явит себя ойкумене. И в славных Афинах наших воздвигнется храм в его честь. И орды тварей иномирных этому воспротивятся. Я и мои соратники будем храм сей оборонять. И ты, как и войско твоё, можешь быть в числе тех, кого Олимпиец вознаградит за верную службу.
Глава 7
В ожидании полудня.
Подняв голову, я заметил, что уже забрезжил кроваво-красный рассвет, который предвещал не менее кровавый день. Как раз к этому моменту мы успели закончить все дела в разорённом поместье: раненые были исцелены, погибших готовили к погребению, а все иномирные твари, среди которых была и одна живая обезьяна, уже покоились в торбе жреца.