Если человек, отказываясь от удовольствий и развлечений, чувствует тоску и уныние, то это доказывает, что он – частица мира, и в нем нет главного, что дает Христос. Прочь все удовольствия, которые не славят Господа. Не удовольствия тела, а удовольствия высших потребностей духа наполняют жизнь христианина. Когда мы уделяем Христу минимум времени, а максимум себе, нашему эгоистическому я, то жизнь бесцельна, безрадостна. Жить для Христа – жить для других, облегчать страдания людей, как Он. Тогда низменная, животная природа человека не будет занимать первое место. Иногда людей охватывает страсть, и они говорят, что хочется жить. Страсть кончается, и они ощущают полную пустоту. Те, которые посвятили себя служению человеку, до конца, до могилы сознают, что жизнь не проходит бесполезно.
Верующие не говорят о своей жизни «суета сует», а .иначе: «Не я живу, но живет во мне Христос». Перед каждым из нас – два пути. Один – путь бездумного, безразличного существования, другой – путь стальной дисциплины, порабощения плоти духом и жертвенной жизнью для лучшего. Многие плывут по течению. Эх, жизнь, жизнь! Материя есть царь, а дух – раб, и в результате люди поступают иногда хуже животных».
…Но довольно писать, излагать свои мысли на бумаге. Что в том толку? Лучше искать в жизни величайшую энергию и применить ее, чтобы жить по-настоящему.
Лева много читал, в том числе антирелигиозную литературу, изучал различные вопросы. Так он записал современные высказывания: «Нравственность – это то, что служит разрушению старого эксплуататорского общества и объединяет всех трудящихся вокруг пролетариата, создавшего новое общество коммунистов».
В то же время он читал Лункевича об основах жизни, который писал: «Избыток размножения производит борьбу за существование… Для того, чтобы потомство не вымерло в борьбе за существование, животные, как лягушка и заяц, усиленно размножаются».
Лева много занимался вопросами происхождения человека. Он нисколько не сомневался, что Бог сотворил человека, но как? В его сознании не укладывалось, что Он, подобно скульптору или горшечнику, лепил из праха – глины человеческое тело. Ему казалось, что наука, открывая различные законы развития, разрабатывает те методы, инструменты, которыми Бог создавал человека. И он, изучая примитивных приматов, видел, что наука расходится: полингисты утверждают, что человек сформировался из нескольких видов; моногисты считают, что он произошел от водного вида. Перед ним лежали книги Шенкевича «Как произошел человек», Мечникова «Этюды о природе человека», Анучина «О происхождении человека», Сементовского «Происхождение человека и его развитие», Обер-Маера «Человек в его прошлом и настоящем». И чем больше
Лева пытался вникнуть в суть, тем яснее ему становилось, что наука еще не знает точно, как произошел человек.
В то же время Лева особенно увлекся сочинениями Виктора Гюго. Большое впечатление на него произвели романы: «Отверженные» и «Труженики моря». Горе, страдания человека как-то особенно отражались в его сердце. Он начал все более и более интересоваться тюремной жизнью. Кроме журнала «Каторга и ссылка», он прочел П. Лабб «Остров Сахалин», Л. Волкенштейн «Из тюремных воспоминаний».
Лева не боялся делать выписки из антирелигиозных книг. Так однажды он записал выражение Невского, написанное им в предисловии к книге Алтаева «Гансдударь»: «Религия – самое страшное суеверие из оставленных нам веками рабства и угнетения».
Но чем больше Лева интересовался антирелигиозной литературой, тем более он видел ту страшную тьму, в которой находятся отвергающие Евангелие. Христос открывал ему новый мир, осмысленный, глубокий, а эти люди взамен того, что давал Христос, не давали ничего.
Кроме наук теоретических, Лева интересовался и практическими. Так, он решил изучить малярное дело: варку масла, отбеливание олифы, приготовление масляных красок, кистей, шпаклевки. Хотелось везде успеть, больше знать, больше делать. Но самый настоящий отдых души и радость он находил в общении с молодыми верующими. Часто вечерами молодежь после собрания оставалась: беседовали между собою, пели любимые гимны. Один из них, особенно в то время нравился Леве, и он попросил переписать его для него. Молодежь часто пела этот гимн:
PoetryИисус, души Спаситель,
Дай прильнуть к Твоей груди.
Среди волн будь мой Хранитель,
Не оставь меня в пути.
Я Тебе лишь доверяюсь,
Я Тебе лишь отдаюсь.
Вечно зреть Тебя желаю,
Быть Твоим, мой Иисус.
Благодать и примиренье
Лишь в Тебе, Спаситель мой.
Лишь к Тебе мое стремленье,
О, прими меня – я Твой.
Нет прибежища иного
Для меня – лишь только Ты.
Не оставь меня, больного
Средь житейской суеты.
О, храни средь бури жизни,
До конца свершая путь,
Чтоб я мог достичь отчизны
И в ней вольно отдохнуть.
Ты – источник вечной жизни,
Жажду можешь утолить.
И ручьем святой отчизны
В моем сердце можешь жить.
– Друзья, – сказал как-то, хорист Шура Бондаренко, – я говорил с Иваном Ивановичем, и он пообещал, что может, пока живет в Самаре, заниматься с молодежью изучением Слова Божия. Приходите в следующий понедельник в собрание и начнем разбор Евангелия от Иоанна.
Все согласились. До этого молодежь разбирала отдельные места из Слова Божия, и не было еще такого занятия, чтобы изучали целое Евангелие.
Глава 9. Изучение Слова Божия
«Да не отходит сия книги закона от уст твоих; но поучайся в ней день и ночь, дабы в точности исполнять все, что в ней написано: тогда ты будешь успешен в путях твоих и будешь поступать благоразумно».
Иис. Н. 1:8
Вся верующая молодежь сознавала, что слушание Слова Божия в собрании для нее недостаточно. Каждый понимал, что он сам может читать ежедневно драгоценное Слово Божие. Иногда молодежь задавала друг другу вопросы: «Как лучше изучать Библию?» Одни считали, что нужно читать каждый день главу за главой; другие, что нужно изучать по темам, например, изучать тему любви, веры и т.д.; третьи утверждали, что все зависит от внутренней жизни и потребности. Когда испытания – читать об испытаниях, если случилась смерть – читать о смерти и воскресении мертвых. Так или иначе, каждый сознавал и понимал, что Библия – это самое дорогое сокровище христианина и что она является фундаментом познания о Боге. Беда была в том, что у каждого почти не было свободного времени. Каждый вечер был занят то собранием, то спевками, то сыгровками, общениями, посещениями.
– Да, мы мало читаем Библию, – сказала как-то Клавдия Кабанова, – и мне кажется, что наша молодежь, получив семилетнее образование, не должна больше тратить время на то, чтобы продолжать учиться в школах, вузах. Ведь тогда совсем будет некогда научать Библию ж вести духовную работу.
Одни согласились с ней, другие, наоборот, горячо доказывали, что молодость – это как раз время для учебы и нужно отдать все силы для того, чтобы получить высшее образование и больше, как апостол Павел, прославить Христа и послужить людям. Клавдия ставила в пример Нюру Кузнецову, которая бросала медицинский институт и принесла себя всецело в жертву ради Евангелия и труда среди молодежи.
– Вот, если бы мы так самоотверженно оставили бы все лишнее и жили Евангелием, распространением его, то многое бы сделали, а то – каждый ищет своего. Вот ты, Лева, тоже хочешь кончить девятилетку, идти учиться дальше. А для дела Христа будешь уделять только крохи.