– Август? – она обернулась к парню, который буквально сложился пополам от боли, пронзившей тело. На его брюках ниже колена проступили пятна свежей крови.
– Что происходит?
– Туман возвращает нам физические потребности, – ответил за всех Алфи, – это замедляет нас и играет ему на руку.
Глава 11. Адреналин
– И что нам делать теперь?
– Держаться подальше от тумана.
Август снова чувствовал боль. И хотя раны на спине и на ноге быстро затянулись и не подавали никаких внешних признаков и проявлений, что-то под кожей зудело и создавало впечатление глубоких незаживающих нарывов. Парню казалось, что его кожа живет в другом измерении, отличном от того, в котором живет все его остальное тело. И эта странная гипотеза пугала его еще больше.
Элизабет, заставляя себя и свое тело приглушить голод, оглядывалась по сторонам. Туман был близко, слишком близко, но слишком сложно было решить, куда идти дальше. Впереди виднелся глухой лес под матовым непрозрачным небом, а единственной альтернативой ему была пустыня с ровной полосой горизонта.
– Смотрите, – воскликнула девушка, поражаясь тому, как не заметила этого раньше.
Впереди располагалось нечто невиданное. На том месте, где стояли герои, простиралась, казалось бы, уходящая в никуда, темная прямая линия. Граница. По правую сторону от нее лежала пустыня, а по левую – кукурузное поле.
– Это же то место, – в ужасе зашептала девушка.
– Из наших снов, – вторили ей Август и Альфред.
Но были ли это сном?
Вот в чем вопрос.
– Как? Как такое может быть? Я не понимаю, просто не понимаю...
– Кокон не поддается законам физики, анатомии и вообще морали. Это... ад? Если бы я не был атеистом, то решил бы, что это именно так, – Голос Августа внезапно сошел на хрип и потерял былую несерьезность, – думаю, нам лучше пойти вдоль этой границы. Хуже уже не будет, а так мы хоть будем держать в стороне от наших кошмаров и...
– ...тумана, – закончила за него Лиз.
– Да, и тумана.
***
Поле и пустыня, казалось, простирались до самого горизонта. Алфи, Элизабет и Август быстро выбились из сил, обезумели от голода и усталости. Но туман, словно цепной пес, беспощадный конвоир, дышал им в спину и ни на секунду не терял бдительность. И граница между мирами все не кончалось, лес, маячивший на горизонте, казался таким близким и таким призрачным.
– Черт, мне начинает казаться, что мы делаем что-то не то, – выдохнул Август, – не может быть все так дерьмово и бессмысленно.
Все трое остановились и перевели дух. Алфи пожал плечами:
– Как там сказала Лиз? Жизнь – ярмарка с хреновыми призами?
– Не я сказала, а Стивен Кинг, – хмыкнула девушка.
Алфи кивнул, но больше ничего не сказал. Они еще некоторое время постояли в тишине, упершись взглядами в землю, не смея поднимать их, чтобы оглядеться вокруг. Они знали, что с каждым вдохом, выдохом и ударом сердца туман все ближе, но не могли заставить себя сдвинуться с места. Они пытались ухватиться за смысл, ощутить его, понять его хоть на мгновение, но не могли. Просто не могли. И смысл вместе с мыслями исчезал, как песок между пальцами и находил свою уютную каморку в местечке под названием Забвение.
Первой взгляд подняла Элизабет, лицо которой тут же перекосилось знакомой гримасой негодования с нотками ужаса. Август вздрогнул еще раньше, чем девушка заговорила: уж очень часто ее удивленный клич ознаменовывал нечто ужасное.
– Смотрите, – все разом повернули головы в сторону кукурузного поля, где между высоких колосьев стояла женщина. Бледная, безмолвная, потерянная и несуществующая, будто призрак.
– София? – изумленно шепнул Алфи.
– Ты ее знаешь? Я... мы с Августом видели ее во сне.
– Да? Вы говорили с ней?
– Н-нет. А что?
– С ней творится что-то не то. Что-то как будто разрывает ее, как...
– ...Фредерику, – мрачно закончил Август.
– Да. Но это что-то более сильное и ужасное. Не знаю, как объяснить, но Кокон не убивает ее, потому что это Нечто играет ему на руку.