Сэм посмотрел на Мака, и тот ободряюще улыбнулся.
— Все будет хорошо, Сэмюэль.
Маленький мальчик слегка подался вперед, наблюдая, как его отец разговаривает с двумя адвокатами. Он держал Скаут, и был слишком тихий, по мнению Эймса. Врач похлопал его по руке, жалея, что у него нет какой-нибудь волшебной палочки, которая могла бы снова собрать все воедино.
В ранние годы своей практики, когда Мак был еще интерном в хирургическом отделении, он наблюдал, как разрушаются семьи, теряя одного из членов. Но тогда он был молод и честолюбив. Он был настолько одержим своей работой, что смог отмахнуться от их боли. Настолько стремился играть роль Бога, что простые смертные были наименьшей из его забот. Но потом, судьба и пьяный водитель перевернули его мир.
И ему осталось только думать о том, о чем раньше не задумывался. И когда экспериментальные операции восстановили не только поврежденные части его мозга, но и пробудили неиспользуемые участки, принеся бонусные способности, которые пугали его, Мак сделал самый важный выбор за свою короткую жизнь. Он поклялся изменить мир к лучшему. Если не залечивая физические тела людей, то исцеляя их эмоциональные раны.
Какое-то время его вновь обретенное сочувствие казалось проклятием. Но в конце концов, с болью пришло удовлетворение, поскольку он обнаружил удивительные способы помочь людям. Положить конец их страданиям, намного превосходящим любые физические нарушения. Он использовал свои новые способности для работы с полицией, чтобы вернуть пропавших детей, найти давно потерянных близких. Он не бросил нейрохирургию, но начал преподавать и исследовать способы лечения, вместо того, чтобы заработать славу.
Но все же семья и любовь за пределами работы оставались для него неуловимой концепцией. Это было до встречи с Джимом Мерфи и Миссури Мосли. До тех пор он не знал силы любви. Она привели его к Калебу, красивому, но сломленному ребенку, которого он назвал своим. А потом появился Джон Винчестер и его раненая, разбитая семья. Джон, который стал ему братом.
Мак попытался сделать то, что у него получалось лучше всего — собрать вещи воедино. Но он не мог этого сделать. Этот перелом, он не мог залечить. Все было разбито вдребезги. Даже его деньги и привилегии не могли все исправить.
Сэм наклонился еще ближе к Маку, и доктор вырвался из своих мыслей. Адвокаты закончили, и Джон, словно постаревший на несколько лет, бросил на него взгляд, который говорил о многом. Время пришло. Мак сделал глубокий вдох и опустился на колени рядом с ребенком.
— Я положил все твои книги в машину, Сэмюэль. И я ожидаю, что ты будешь читать каждый вечер.
— Новое слово каждый день, — Сэм читал словарь, который Мак купил ему на день рождения.
— Вот именно.
— Я не буду тратить свои мозги на видеоигры и бессмысленные телевизионные шоу.
Мак с улыбкой покачал головой, услышав последнее слово, над которым они работали, и то, как точно мальчик его использовал.
— Я знаю, что ты этого не сделаешь, Сэм. — Врач быстро обнял его, стараясь не придавить Скаут, которая все еще была на руках у ребенка. — Когда-нибудь ты станешь настоящим Ученым. — Эймс надеялся, что это не изменится. — Скоро увидимся.
— Окей.
Он отпустил Сэма, и к мальчику подошел Джим. Сэм не дал высокому пастору времени нагнуться, он ухватился одной рукой за его ноги, почти потеряв хватку на извивающемся щенке.
— Я буду скучать по тебе, пастор Джим.
— О, мой мальчик, я буду скучать по тебе еще больше. — Голос Джима дрогнул. Он крепко прижал к себе семилетку. — Не знаю, как я буду управлять фермой без тебя.
Сэм поднял голову и неохотно протянул ему щенка.
— Позаботься о Скаут, — прошептал он и отступил назад.
Калеб не сводил глаз с горизонта, пока Сэм разговаривал с Джимом и его отцом. Мак хотел, чтобы он попрощался с ним в доме, но Калеб не собирался отказывать Дину или Джону в поддержке. Ему было наплевать на Бобби и Джоша.
Теплые пальцы вывели его из задумчивости, и он с трудом сглотнул, собираясь с духом, прежде чем встретиться взглядом с Сэмом.
Семилетний мальчик потянул его за руку и Калеб встал на одно колено.
— Даже не думай, что я собираюсь с тобой прощаться. Настоящие мужчины не делают таких моментов Уолтона, Коротышка.
Сэм ухмыльнулся типичной браваде и глупому прозвищу.
— Ты знаешь, что слоны плачут, как люди? И они самые большие, самые сильные животные на земле.
— Они боятся мышей, Сэмми. И что… — сказал Калеб, ухватив мальчика за рубашку и слегка дергая его вперед, так что они оказались почти нос к носу. — Я выгляжу так, будто боюсь мышей? — Ривз угрожающе зарычал. Это произвело желаемый эффект, и Сэм хихикнул.
— Ты боишься пауков.
— Нет.
— Да. — Сэм прижался лбом к Калебу. — Ты кричишь, как девчонка.
— Смотри, кто заговорил. Тебя доводит до истерики Рональд Макдональд, Саманта. — Калеб с трудом сглотнул, когда руки мальчика обвились вокруг его шеи, и он уткнулся в плечо Калеба. Он очень гордился, что не разваливается на части, как Джим и Мак.
— Не забывай меня.
Ривз почувствовал, как у него защипало глаза. Черт побери!
— Никогда, малыш.
— И защити Дина для меня.
— Клянусь своей жизнью.
Это был ответ дракона. Единственный, какой мог ожидать принц.
— Я люблю тебя, Белак.
Экстрасенс слегка оттолкнул его и криво усмехнулся.
— Пытаешься обмануть меня, не так ли?
— Тебе не обязательно это говорить. — Сэм улыбнулся в ответ, протянув руку и смахнув единственную слезу с лица Калеба. — Я знаю правду.
— Да. Ну, что ж. — Ривз быстро откашлялся, отпустил его и встал. — Мы не зря называем тебя крошкой Эйнштейном.
Сэм встал перед отцом.
— Будь хорошим мальчиком, Сэмми. — Джон провел пальцами по волосам сына, молясь, чтобы это не было в последний раз. — Я знаю, какой ты можешь быть занозой. — он с трудом ухмыльнуться.
По-видимому, это было так же нелепо, как и ощущалось, потому что Сэм внезапно прильнул к нему. Он так цеплялся после кошмаров, или после того, как потерялся в большом универмаге или после того, как увидел Санту в первый раз в торговом центре.
— Тише, детка, все в порядке. — Он осыпал поцелуями волосы мальчика.
— Я не хочу идти, папа. Не заставляй меня, — заплакал ребенок. Сэм обещал своему старшему брату, что будет храбрым. Но он не мог этого сделать. Он не хотел бросать свою семью. — Пожалуйста, — его голос сорвался на рыдание, и он почувствовал, как отец прижал его к себе.
— Мне так жаль, Сэмми. Мне очень жаль, — продолжал Джон, не в силах сдержать слезы ни в голосе, ни в глазах. — Это не навсегда. Клянусь.
Дин хотел закричать, но даже если бы он позволил себе такую роскошь, у него не хватало дыхания. Напряжение вокруг него было удушающим. Мак и его приятель-адвокат обменивались с Коннором сердитыми взглядами. Джим рассеянно гладил Скаут, переминаясь с ноги на ногу, а Аттикус скулил и толкался в его ноги. Калеб стоял рядом с отцом и Сэмом, его взгляд был прикован к чему-то, чего Дин не мог видеть. Но он слышал его мысли также ясно, как если бы он говорил вслух. «Мы все исправим, Двойка. Клянусь Богом, так и будет».
Дин посмотрел на него, но Ривз не встретился с ним взглядом. Он продолжал смотреть мимо лимузина, отдаляясь от происходящего. Дин хотел бы присоединиться к нему. Он хотел бежать как можно быстрее и как можно дальше, но не собирался позволять Сэмми сделать это в одиночку. Он должен быть сильным для своего брата.
— Ну же, Сэмми. — Словно в тумане, Дин протянул руку и мягко отстранил младшего брата от отца, взяв его маленькую руку в свою. — Все будет хорошо, помни.
Сэм посмотрел на него сквозь влажные темные ресницы.
— Мне очень жаль. Я старался быть храбрым.