В нияме и яме поведенческие запреты системы йоги Патанджали являют функциональный подход к дхарме, который осуществляется без всякого осуждения. Вы делаете то, что приводит вас ближе к Богу, Единому, и не делаете того, что отдаляет вас от Него. Нияма (личная дисциплина) включает в себя следующее: шауча – чистота, чистоплотность; сантоша – удовлетворенность; тапас – аскеза или религиозный пыл; свадхьяя – исследования, самоизучение; и ишвара пранидхана – отдача себя Богу. Даже аспекты ямы сформулированы в виде положительных качеств, которые следует взращивать: ахимса – ненасилие или безвредность; сатья – правдивость или нелживость; астейя – нестяжательство; брахмачарья – воздержание полное или лишь от беспорядочной половой жизни; и апариграха – умеренность или свобода от алчности.
Конечно, существует много тонких вопросов, связанных с этими практиками, мы упомянули самые основы.
Когда я впервые побывал в гималайском храме, я узнал о них от Хари Баба Дасса, которого Махарадж-джи назначил моим учителем йоги. Он писал на доске, поскольку выполнял обет молчания. Он был очень мил, но нияма и яма казались мне похожими на викторианский моральный кодекс. Хотя, когда я узнал больше о йоге, начал видеть, как эти духовные дисциплины собираются в паззл.
К тому времени, когда я уже практиковал нияму и яму в течение шести месяцев, я чувствовал себя намного увереннее. В собственных глазах я становился истинным йогом. Отводя моё внимание от суеты внешнего мира, нияма и яма помогали мне быть более однонаправленным во внутреннем путешествии.
Для меня это был период интенсивной практики в относительном одиночестве ашрама. Однако мелкие недостатки характера и мировосприятия насовсем не уходят. Когда я вернулся в суету Запада, все обычные отвлечения там, естественно, присутствовали. Может быть, они не тянули меня с той же силой, я не был так уж очарован ими и подчинён своим желаниям. Это делают нияма и яма – они создают перспективу и помогают сосредоточиться на более глубоком, духовном, удовлетворении. Например, брахмачарья, что часто переводится как «безбрачие», на самом деле означает «связанный с Богом». Правда, вы можете быть холостяком, но не потому, что есть что-то отрицательное в сексе, а потому, что вы – с Богом. Здесь немало тонкостей. И работа продолжается. Даже сейчас, в моей старости, я все ещё сражаюсь с неудовлетворенностью.
Фрагмент из книги «Будь любовью сейчас»
ОГРАНИЧЕНИЯ ЗНАНИЯ
19 ноября 2014
Как примирить веру и разум? Насколько я это чувствую сейчас, мы вышли из этапа, когда в эволюционном путешествии у людей, как существ, развивались большие лобные доли, а вместе с ними рос потенциал для рационального мышления, для самосознания. В индуистской системе силу, скрывающуюся за ним называют «сиддхи». Эта сила, которую контролирует рациональный ум, может быть использована в различных формах. Например, в обслуживании третьей чакры с ее функцией контроля над окружающей средой. Что, по утверждениям Флоренс Клугон (Florence Kluckhohn) – в антропологической дифференциации – поднимает человека над природой. Она имеет в виду общества, в которых человек стоит над природой, общества, в которых человек живёт в согласии с природой, и общества, в которых человек подчинен природе. Сиддхи, вкупе с рациональным умом, поднимают человека в группу, где он оказывается над природой. Этот особый способ познания мира через рациональный ум имеет огромные преимущества, и мы эксплуатировали его, что очевидно, так сильно, как только могли. Очевидно и то, что существуют определённые ограничения этого конкретного механизма познания. Он существует во времени. Он воспринимает объект, но не может выйти за пределы субъект-объектного мира. Рациональный ум не может этого. Он не может познать себя; это метасистема. Он линеен, по большей части, и, следовательно, чрезвычайно ограничен в работе с большим количеством переменных одновременно, к чему не приближается даже мощный компьютер.
Но теперь выясняется, что есть способ познания вселенной, который мы обычно низводим до мистицизма, романтической поэзии или состояния влюбленности. Иногда в науке мы называем его «интуитивным действием». Он наиболее близок к истинному. Есть способы познания вещей, которых мы не знаем – через аналитический, рациональный ум. Так как мы брали на себя определённые обязательства, мы росли. Для того, чтобы выжить, мы стали участниками религиозных действ. Если религия – это особая вера, то существует и вера в рациональный ум. Следовательно, мы, как преподаватели или рационалисты, стали священниками в этой конкретной системе веры, которая тоже вера, в конце концов. Это вера в то, что всё можно познать через чувства, через мыслящий ум и через логику нашего мышления. На самом деле такое положение не имеет под собой никаких оснований. Значит, это вера. И вы ничего не можете с этим поделать, потому что вы попадаете в затруднительное положение, никогда не имея возможности выйти за пределы знающего, независимо от его веры.