Выбрать главу
«Совок» несчастный, быдло, лабуда, Я кипячусь, как помпа на пожаре: Гагарин, Жуков!.. Тщетно, брат, когда Банкуют огайдаренные хари.
Творцы беды, собчаковских балов, Они при всем провале и обвале Горазды бить из танковых стволов, Чтоб, понимаешь, мы не психовали.
Свобода? Век свободы не видать! – Помыслишь вдруг в горячую минуту. Но есть верняк – смириться и принять, Закрыть глаза и все списать на смуту.
Нет, не могу. Не дело. Не резон. Вот одному в глаза леплю, итожа: – Вор. – говорю, – позорник, фармазон! Сквозь бороденку цвиркает: – И что же?!
1996

* * *

К чему стадам дары свободы?

Их должно резать или стричь.

А. С. Пушкин
Скользя и падая нелепо, Нажравшись телебелены, Россия чокнулась. И слепо Пасется в стаде сатаны.
Народ? Наверно, только в песнях Остались удаль и броня? Он все тупей и бессловесней, Все круче стрижка и резня.
Пойди сыщи единоверца, Враз охладеешь, видит Бог, На пепле пламенного сердца Он свечку кроткую возжег.
И рад! И верит в час спасенья, Как бы не видя куража, Убогий символ возрожденья Рукой слабеющей держа.
1996

АНТИХРИСТ

В листве осины зреет страх, Трепещет древо-выкрест: Для всех голов не хватит плах, Когда придет антихрист!
И ты наивен, человек, И так в наивстве канешь. Еще добром жестокий век, Двадцатый век, помянешь.
Вот зверь идет – загробный свист! Все три шестерки – ко дню. И русский лес последний лист Роняет в преисподню.
1996

ПОЧТИ ШУТОЧНОЕ

На земле моей, земле метельной, С разудалым посвистом ветра, Стал Ямал страною сопредельной, Ненадежной спутницей Югра.
В Салехарде тучи ходят хмуро, В суверенных надолбах Надым. Там Басков. Поэт. Сегодня Юра Говорит: границу отстоим!
И в стихах воинственные те же Территориальные права. А Махмуд Габдель грозит: зарэжу! Шутит так. Но шутка какова!
Даже солнце общее не греет, А луна и звезды говорят, Будто я к Тарханову Андрею Снарядил карательный отряд.
Нацепив торжественные латы, Отложив перо и чистый лист, Наш Андрюша – кедром в три наката Укрепляет свой Ханты-Мансийск.
Паритеты, суверенитеты... В головах – сумятица, бедлам. Жили-были светлые поэты, Рюмки вдрызг и – чечки пополам...
1998

ЭЛЕГИЯ

Встанешь утром, те же беды Оккупация, позор! Над Россией – в знак победы Полосатый триколор.
Ни один не дрогнет мускул На иконе – у Христа, Красно солнце светит тускло, – Это общие места...
За окном конкретный вид: Кандагарский инвалид, У него Афган в печенках, Будто злой душман сидит.
Со вчера горя и шая, В мятых взорах – боль и крик, Мужики вопрос решают, Как залить за воротник.
Три «мента» воришку мочат, Так слегка пускают кровь. Девка – страсть! – отдаться хочет За «лимон» – и вся любовь.
Безупречный меж людей – Серый живчик воробей! Воробья смириться с гадством Не принудишь, хоть убей.
1998

АД

Там порядки и нынче чётки, Каждый вписан в свою графу, Скажем, адские сковородки Лижет Суслов. Но это ж – тьфу!
Для кого-то – смола, оковы, В три гадюки свистящий кнут. Для товарища Горбачева – Пунктик общий для всех иуд.
Собирайся, мол, паря, с духом, Все оформлено: бланк, печать! Для острастки залепят в ухо: «Потерпи. Не моги серчать».
Соответственно обстановке, Выйдет Дьявол, прочтет Указ: «Час пришел! Вот твоя веревка, Специально тебе припас!»