— Добро!
Уникор, быстро набирая ход, плавно пошел вперед. Вот он качнулся на один, потом на другой борт, оторвался от воды и, задрав нос, круто полез вверх. Люди в рубке опустились в глубокие кожаные кресла…
На беспредельных просторах Великого океана разбросано много маленьких островков-атоллов. По форме своей они напоминают кольца, внутри которых, в зеленом ожерелье из кокосовых пальм, лежат спокойные, зеркальные лагуны, сообщающиеся с океаном одной или несколькими протоками.
В тихой лагуне одного из таких островков опустился уникор Лихонина. Корабль застыл на месте, отражаясь в зеркальной глади воды. Солнце склонилось уже к горизонту, но лучи его были еще горячи, палуба уникора быстро накалилась.
Ожидая радиограмму, Родион Николаевич и Михаил Михайлович Громов, широкоплечий, коренастый майор органов безопасности, сидели в маленькой, отделанной под дуб каюте командира. Майор появился на корабле недавно, однако Лихонин уже сдружился с ним и разговаривал на «ты», как со старым знакомым.
— Жаль, что нельзя побеседовать с женщиной, — вздохнул Родион Николаевич. — Доктор говорит, что она еще слишком слаба. Пока ясно одно: приплыла она со стороны Антарктиды. Течение могло вынести ее только оттуда.
— И еще ботинки с шипами. В таких удобно ходить по льду, — подтвердил Громов.
— О каких взрывах она говорила? У кого это «все готово»? Взрывы, снаряды… Дорого бы я дал, чтобы понять все это…
Громов нахмурился,
В каюте раздался негромкий звонок. Лихонин, не вставая с кресла, снял телефонную трубку. Возле телефона вспыхнул маленький экран, и на нем отчетливо выступило лицо радиста.
— Радиограмма? — нетерпеливо спросил капитан третьего ранга.
— Так точно.
— Несите скорей.
Через десять минут офицеры уже читали расшифрованное сообщение.
— Так, так, так, — повторил Лихонин, пробегая глазами по строкам. — Проверить… действовать по обстоятельствам… Дело Рэкфорда… Ты знаешь это имя, майор? — повернулся он к Громову.
— Конечно.
— Думаю, что утром нам надо двигать на юг. И двигаться незаметно, под водой.
— Это правильно, — согласился Громов. — Пойдем под водой. Радиостанция будет молчать. Нас не должны ни видеть, ни слышать.
3. ПРИЗНАНИЕ МЭРИ КОЛЛИНС
Рано утром следующего дня уникор покинул гостеприимную лагуну и, погрузившись под воду, направился в ту сторону, откуда прибыл накануне. Уникор шел на небольшой глубине. Громов, прижавшись лбом к холодному стеклу рубки, смотрел вперед. В темно-зеленой толще воды изредка проплывали рыбы. Показался и шарахнулся в сторону большой продолговатый силуэт.
— Акула, — промолвил Варламов, стоявший рядом с майором.
Громов оторвался от стекла, повернулся к инженеру.
— Между прочим, Борис Харитонович, по вашему совету я ближе познакомился с двигателем уникора.
— Ну и как? — в голосе Варламова звучали горделивые нотки.
— Обычный атомный реактор.
— Обычный! — всплеснул руками Варламов. — Как вам это нравится? Да в том-то и дело, что необычный. Ты бывал на атомных кораблях?!
— Конечно. В прошлом году из Мурманска во Владивосток шел на трансарктическом атомоходе. Огромное судно!
— Ага! Огромное, говоришь? А знаешь, что двигатель на этих судах занимает очень много места? Сам реактор размером с гулькин нос, а вокруг него и бетон, черт-те что наворочено! Биологическая защита от проникающей радиации. Без такой защиты нельзя.
— А на уникоре?
— На нашем корабле установлен двигатель типа «кипящий котел». Реактор его имеет небольшие габариты. «Горючим» служит порошок урана. Силовая установка разделена на три отделения — реакторное, теплообменное и машинное.
— Такие установки есть и на других кораблях.
— Верно, Миша. Менее совершенные, но есть. Но у нас двигатель занимает немного места в кормовой части уникора. Громоздкая биологическая защита сведена до минимума.
— Каким образом?
— Наши ученые нашли легкий и дешевый материал, названный атонием. Этот материал сплавляется с графитом при огромной температуре и сильном давлении. Получается… Как бы это лучше сказать? — Варламов щелкнул пальцами. — Получается своего рода слоеный пирог, который прекрасно поглощает проникающую радиацию.
— Ну, а корпус корабля из чего сделан? — спросил Громов. — Титан, конечно?
— Угадал!
Громов знал, что титан обладает замечательными свойствами. Он очень легок, необыкновенно прочен и не подвержен коррозии.
— Нам пора, — сказал Лихонин, слушавший их разговор.