— Я знаю, — ответила Хэзер. — Ничто не подготовит тебя к реальности.
Извинение Энни удивило. Обычно, когда она выходила из-под контроля и нападала на всех и вся, то потом притворялась, что ничего не произошло. Или оправдывала это тем, что была пьяна.
— Как ты справляешься с этим? С тем, что видишь тела, я имею в виду. Это когда-нибудь пугало тебя?
— Конечно, это пугает меня время от времени. И, честно говоря, не знаю, как я с этим справляюсь, я просто принимаю это. — Хэзер сделала глоток кофе, затем добавила: — Я должна, если хочу узнать, кто убил их.
— Но мама мертва уже многие годы, — сказала Энни, отбросив волосы назад. — Почему ты копаешься в деле сейчас?
— Потому что я видела, как кое-кто мстит за свою мать, и поняла, что никто, даже отец, не защищал нашу.
— О ком ты говоришь?
— О Данте.
— Его мать тоже убили? — спросила Энни и заправила локон за ухо, открывая шипы, окружавшие его край, ее лицо стало задумчивым. — Неудивительно…
— Неудивительно что?
— Ничего, — Энни покачала головой. — Он не похож на других парней, с которыми ты встречалась. Ну, я имею в виду, помимо того, что он долбаный вампир.
— Это правда.
— И он выглядит ужасно молодым. Ты ограбила колыбель? Или ему уже много столетий? — Энни быстро передвинулась, чтобы оказаться лицом к лицу с Хэзер. Солнечный свет отражался от колец, продетых сквозь ее брови.
— Спасибо, большое спасибо, маленькая Мисс Мне-двадцать-шесть. Подожди, пока тебе исполнится тридцать один. Ему двадцать три, так что он побыл вне колыбели некоторое время, и мы все равно не встречаемся.
— Ой, извини, — Энни закатила глаза. — Спите вместе, а не встречаетесь.
— Оке-е-ей, давай вернем тему разговора к тебе, — сказала Хэзер.
Исчадие запрыгнул на диван и, мурлыча, удостоил ее колени своим теплым присутствием. Она поставила кружку на подлокотник и погладила его шелковистую меховую спинку.
— Так каков план? Это просто визит, или ты ищешь убежище?
Плечи Энни сгорбились, тело напряглось.
— Черт, я здесь еще и дня не провела, а ты уже стараешься избавиться от меня. — Переставив кружку на журнальный столик, она встала.
— Не начинай, — сказала Хэзер. — Я не стараюсь избавиться от тебя. Ты вломилась ко мне домой, и я хотела бы знать, есть ли у тебя план. Что насчет твоей квартиры в Портленде? Ты переезжаешь сюда? Что насчет работы? Твои лекарства? Терапия?
— О, я понимаю. — Энни обернулась, сжала руки в кулаки. — Давай просто сделаем Энни лоботомию. Это все упростит, не правда ли?
Хэзер взяла Исчадие и положила на подушку рядом.
— Конечно. Угу, — сказала Энни и показала средним иди-на-хер-пальцем на коробку на столе. — Эта мертвая сучка для тебя важнее, чем я.
Ярость заставила Хэзер подняться с дивана.
— Остановись, Энни, — она понизила голос. — Остановись прямо сейчас.
— Тебя заботят только мертвые! Это все, о чем ты можешь думать! Все, о чем ты можешь говорить! — закричала Энни. — Может быть, если я умру…
Хэзер схватила сестру за плечи.
— Не говори так.
— Это правда! — Она ударила Хэзер кулаком по плечу. — Что если ты умрешь, а? Что если ты, мать твою, умрешь и оставишь меня одну?
Горячая боль прошлась сквозь плечо Хэзер, но слова Энни ранили сильнее, чем удар; ее слова пронзили сердце и остановили дыхание. Что если ты умрешь?
Хэзер обхватила Энни руками и плотно стиснула, но не слишком сильно. Крепко ее обняла.
— Все хорошо. Мы с этим разберемся. Ты знаешь, что я никогда бы не оставила тебя. Просто все это не безопасно…
— Оставь маму в мире мертвых, Хэзер. Оставь маму в мире мертвых, чтобы мы могли снова быть семьей.
Хэзер тихо отошла. Ей было холодно, как будто внутри пробудилась зима, пасмурная, ледяная и застывшая.
Я хочу, чтобы мы снова стали семьей. Все мы. Но не копайся в прошлом, Хэзер. Смотри в будущее и позволь мертвым оставаться мертвыми.
Может быть, ничей телефон и не прослушивали.
Только одному человеку она рассказала, что сделал Данте. Она выливала свои секреты и признания в Энни, полагая, что та, как хранитель шепчущей тоски и маниакальных желаний, ее не осудит. Верила, что их общие секреты укрепят связь между ними, как между сестрами и выжившими.
Рад, что Прейжон сохранил твою жизнь.
Сколько секретов выдала Энни за эти годы?
Онемевшая, со спотыкающимися мыслями, Хэзер впервые понимала, насколько действительно была одинока.