Зарычав, я развернул Аду лицом к себе и прижал спиной к стене. Запечатал рот поцелуем, и начал задирать платье девушки. Со стоном полного наслаждения она откинула голову, подставляя шею для моих требовательных ласк, чем я и воспользовался. Подняв подол до талии, приподнял Аду за бёдра, заставляя обвить себя ногами. М-м-м, какая же она вкусная и желанная. Одной рукой я мял её ягодицы, второй зарылся в волосы, постепенно переходя на спину. Провёл рукой по позвоночнику, и девушка тут же отреагировала на это прикосновение, выгнувшись вперёд. Перехватив Аду поудобнее и не переставая целовать, чтобы та не успела прийти в себя, переместил нас к окну. Усадил девушку на подоконник - удобный, кстати, такой, широкий, как по заказу, - продолжал мучить её губы, при этом спуская лямки с плеч, оголяя грудь, чтобы перейти к более откровенным ласкам. Пальцами одной руки я обводил круговыми движениями грудь, а второй ласкал между ног, срывая помимо стонов и вскрики девушки. Заглушал эти звуки поцелуями снова и снова. Продолжал ласкать плечи, грудь, живот и ниже. Ада извивалась, стонала, кричала, просила, умоляла, но я ждал. И когда Аду уже стало откровенно трясти, я позволил ей расстегнуть мои штаны. Она рывком оторвала застёжку, и потянула джинсы вниз. Тут я её руку перехватил, потому что одно касание, и просто взорвусь не начав. Не сводя глаз с лица своей девочки, стал медленно входить в её тело. На полпути я остановился, почувствовав преграду. Надо же, девственница. Странно, в её-то возрасте и при такой внешности. Но так даже лучше. Конечно, она не понимает какую ценность сейчас отдаёт демону, как не оставляет себе путей к отступлению, даруя свою жизнь мне. Наверное, кто-нибудь другой и остановился, всё-таки и место не подходящее для первого раза и вообще, но я никогда не был настолько благороден. К тому же заполучить принадлежность данной особы дорогого стоит. Просто так всё равно она мне не сдастся, а тут и не надо заставлять будет. Моя. И с этой мыслью я преодолел рывком преграду. Сдавленно охнув, Ада напряглась, из глаз девушки брызнули слёзы. Я замер и послал исцеляющий импульс её телу. Потом снова поцеловал, нежно, трепетно, ласково. Я слизывал её слёзы, спускался ниже к шее, находил снова и снова чувствительные точки. Проводил руками по всему телу, заставляя вновь разгораться огню желания и безумства в восхитительных серых глазах. И вот уже девушка сама подаётся мне навстречу. Я впитываю этот момент всеми фибрами души и тела. Делаю ещё один толчок, и ещё. Ада снова извивается и вскрикивает от каждого движения. А я то выхожу из неё, замирая на самом краю, то снова делаю резкий выпад внутрь её тела. Ещё один вскрик, который я ловлю губами, и начинаю двигаться быстрее. И в этот момент слышится звук поворачиваемого ключа в двери. Мы замерли, уставившись на дверь. Как в замедленной съёмке человеческих фильмов смотрели на поворачивающуюся ручку двери. Ну, нет, никто не смеет мешать мне в такой момент, а потому направленной взглядом силой, я расплавил внутреннюю конструкцию замка. Кто бы ни был с той стороны, он довольно витиевато выругался, дёрнул ручку ещё раз, после чего послышались отдаляющиеся шаги. Я повернулся и взглянул на Аду. Та казалась испуганной, в глазах проскальзывал страх и осознание содеянного. Именно этого я и не хотел. Знал, что стоит прервать свои действия, и она снова отдалится, а посему я продолжил наши движения. Умело в который раз будил в ней эмоции, желания, полные страсти и обещания чего-то большего.
- Да, милая, вот так. Громче, девочка. Ещё громче, - шептал я Аде, и та послушно следовала за мной.
Снова и снова я доводил нас до грани и останавливался в последний момент. Мне опять хотелось слышать её мольбы. Она не понимала, о чём просит, но то с какой жадностью и откровенностью она отдавалась, отзывалось во мне тысячью жалящих, болезненных и приятных ощущений одновременно. Ещё один толчок, и я в последний момент всё-таки сконцентрировался и сдержал рвущуюся наружу огненную стихию. Но часть этого жара посылал в тело Ады, дабы увеличить её наслаждение, хотя ту и так трясло от полученных эмоций и физической разрядки. Громкий вскрик наслаждения разнёсся по лестничной площадке, который я просто не успел перехватить и заглушить. Ну, и ладно, пусть слышат, тем более у моей девочки самый восхитительный голосок во всех мирах.