Глаза Сèи наполнились слезами.
— Отец, а может этому человеку нужна помощь? Может он такой же беглец, как и мы? Может он ранен и лежит в скалах не в силах подняться?!
Гòра смотрел на дочь озадаченно. Его уже давно не удивляли людская подлость и предательство, да и сам он настолько привык человеческие поступки мерить с точки зрения собственной выгоды, что такой поворот событий ему и в голову не пришёл, а ведь Сèя права! Негоже записывать во враги человека, которого ни разу и в глаза не видел.
— Надо пройтись вдоль побережья, — подала голос Ко. — Кто бы то ни был, этого человека надо найти.
Вàгика и Дрèтта решено было оставить возле лодки, а остальные собрались в путь.
— Пойдём с сторону ручья, — предложил Рàа. — Если этот человек действительно нуждается в помощи, мы найдём его неподалёку от места, где обнаружили лодку.
Никто не возражал.
Ко посоветовала взять с собой носилки, на случай, если раненого придётся нести.
Лòра вынесла несколько лепёшек, завёрнутых в сухие листья травы и пустую бутыль.
— Воду наберём в ручье, — пояснила она.
Старую Ко оставили стеречь младенца и она не возражала: тяжело ей стала лазить по валунам под пронизывающим ветром.
Поисковая команда собралась на берегу и вот тут-то хватились, что не хватает Лео.
Поначалу никто не выразил беспокойства. Своевольный мальчик часто гулял один, но никогда не уходил слишком далеко.
— Лео!
Громкий хор голосов принялся звать мальчика на все лады, но тот не отзывался.
— Лея, где твой брат?
— Я не знаю, — испуганно пожала плечами девочка. — Когда я проснулась, его постель была уже пуста. Я думала он пошёл к лодке…
Вагик и Дретт отвечали, что мальчик действительно приходил рано утром, но его отправили домой. Больше он возле лодки не появлялся.
Стала нарастать тревога.
— Кто-нибудь ещё видел сегодня Лео?
Оказалось — никто.
Вагик и Дретт, как уже говорилось были заняты лодкой. Гòра — собственными мыслями. Сея и Рàа — друг другом. Лора — младенцем, а остальные… остальным и раньше было не до малыша.
Поиски неизвестного пришельца были забыты. В растерянности люди метались по берегу, на все лады выкликая имя Лео. Мальчик не отзывался.
— Надо разделиться, — предложил Гора. — Я и Вагик пойдём до восточного края бухты. Сол и Сея — направятся к неприступным горам. Дретт и Раа обыщут западный край бухты, а…
Его речь была прервана криком Лоры:
— Смотрите!
Все разом повернулись в сторону, куда указывала рука молодой женщины, но ничего не увидели.
— Что?!
— Лора, детка, что ты там увидела?
— Это был Лео? Скорее туда!
— Я н-незнаю! — Вид у Лоры был такой, словно она увидела призрак. — Я не знаю. Но это… был Лео. Кажется…
— Так тебе кажется?! — Дретт не на шутку рассердился.
Какие могут быть вымыслы, когда речь идёт о его сыне!
— Я не знаю! — в голосе Лоры послышалось отчаяние.
Не отвечая больше на вопросы она бегом пустилась по берегу, в сторону ручья, забыв про своего младенца. Все остальные поспешили за ней. Даже старая Ко, крепко обхватив орущего ребёнка сухими руками, заковыляла по песку.
— Беспечная мать, — бормотала она, не поспевая за остальными. — Куда вы, сумасшедшие?! Эдак мы растеряем всех детей…
Сея замедлила шаг и вернулась к Ко. Взяла ребёнка на руки и вдвоём они продолжали свой путь, не упуская из виду тех, кто мчался впереди.
Словно желая преградить бегущим путь ледяной ветер зло дунул по воде и широкая волна водопадом пролилась на узкую полоску песка — единственному проходу к ручью.
— Пойдём в обход!
— Нет, это слишком долго! Сейчас волна спадёт.
Но вода и не думала уходить, всё выше поднимаясь над берегом, а ожидание казалось слишком мучительным.
— В обход!
Все, даже старый Фол Ай принялись карабкаться по валунам и это был напрасный труд, потому что вода всё-таки отступила. Вовремя подоспевшие Ко и Сея, беспрепятственно пересекли влажную полосу и оказались у ручья одновременно с теми, кто преодолел скалы.
Их тела были изуродованы. Нет, я не о жалкой культе, что торчала из-под широкого плаща старика и не о покрытом глубокими морщинами лице пожилой женщины, тяжело дышавшей от слишком быстрой ходьбы. Это выглядело по-другому.
Чёрные, безобразные бляхи, словно застарелый лишай покрывали их тела. Тонкие струны, некогда связывающие их с солнечным потоком этого мира были безжалостно обрублены и свисали, как дохлые черви. Глаза закупорены крепко вдавленными пробками, создавалось впечатление, что они слепы. Не видят никого и ничего. Рты коряво зашиты обрывками грязных ниток. Кто же так поработал над ними? Легендарный Франкенштейн, был бы красавцем, рядом с этими несчастными людьми.
Исключение составляли дети: девочка, чуть постарше Лео, девушка, молодая, почти ребёнок. И младенец на её руках. Они просто были закрыты. Так же, как и Лео несли на своих лицах сотканные повязки и печать, не позволяющую им соединиться с этим миром.
Я смотрела на них, а они смотрели на меня: настороженно, недоверчиво, словно гадая друг я или враг.
— Добрый день.
Я первая открыла рот, но никто из них не успел мне ответить. Церемонию нашего осторожного знакомства нарушил Лео.
— Папа, Лея, я могу летать! Я…
Глосс малыша осёкся и он попятился назад, прижимаясь к моим коленям.
— Папа?
Я-то догадывалась, что он увидел. Уродливых чудищ, вместо привычных лиц родных ему людей. Да, малыш, ты получил способность не только видеть свет, но и его изнанку. Вот только маленький Лео этого не знал. Не готов был увидеть чёрную сторону жизни.
Один из монстров кинулся к нам.
— Сынок! Что с тобой?!
Грубые нити растягивались, вместо чистого голоса раздавались глухое шипение и свист. Слепые глазницы вращались и незаживающие раны кровоточили беспрерывно.
Малыш зажмурился от ужаса и я взяла его на руки.
— Не надо. — Я прижала мальчика к себе, тельце его тряслось от рыданий. — Он боится. Он видит… вас.
Эти убогие создания не понимали, какое впечатление произвели на малыша Лео, а вот старуха догадалась.
— Стойте! — клочки оборванных жизненных струн взметнулись вверх и опали беспомощно, не касаясь земли. — Стойте.
Люди остановились, повинуясь властному голосу старухи и даже незадачливый папаша застыл на месте, свирепо сжимая кулаки.
— Мы, действительно, так ужасны? — пробки из её глазниц выдавались вперёд, словно пытаясь разглядеть что-то свыше обычных человеческих возможностей. Пустая затея.
— Он не привык видеть настоящее, — я пыталась смягчить свой ответ.
— Ты сняла с него клеймо, — старуха не спрашивала, она утверждала очевидное. — Можешь ли ты сделать тоже для нас?
Я с сомнением оглядывала сборище монстров. Смогу ли я? Удалить бесчисленные язвы, очистить тела от скверны, восстановить связь с потоком мировой Информации? Да, пожалуй, что смогу.
— Только не даром, — хмуро проговорила я. — Я помогаю вам — вы помогаете мне.
— Что ты от нас хочешь?!
Я хмыкнула. Ну, и народ! В двух шагах от голодной смерти и такой высокомерный тон!
— Нарушен баланс. В Нижнем мире гибнут последние стражи на пути у Бездны. Если вы не придёте на помощь — они погибнут.
— Кто погибнет?!
— Бабки, — я пожала плечами.
Уродцы загомонили, зашипели коряво зашитыми ртами.
— Какие бабки?!
— Ну, наши бабки. Русские, — я не знала, как подобрать нужные слова, но похоже этого и не требовалось. Они понимали.
Малыш Лео оторвался от моего плеча и храбро посмотрел в лица окружавших нас монстров. На мгновение его подбородок задрожал, но он взял себя в руки и больше не трясся. Глаза малыша были сухими.
— Пойдём, — он соскользнул с моих рук. — Я покажу, где твоя лодка.
Этот ребёнок, освобождённый от застарелого клейма, от пут, связывающих его по рукам и ногам в один миг стал главным в своей семье и принял решение, не оглядываясь на остальных. Притихшие, слепо ступая неуклюжими ногами, старые и молодые, все они беспрекословно потянулись за нами, признавая главенство малыша Лео. Он шёл впереди, не оглядываясь, легко и свободно, как ожившая надежда этих измученных, изуродованных людей на спасение.