Двое, с короткими, как у него, автоматами, сидели за припаркованными машинами с противоположной стороны дороги. Один нагло шел по стороне Китяжа и гаишника. А сам гаишник лежал толи убитый, толи оглушённый.
«Сначала наглого!» — Китяж выкатился из-за изрядно прострелянной гаишной «пятнашки» и почти не останавливаясь, дал короткую очередь прямо в грудь «наглому». Тот чуть подпрыгнул и дёрнув ногами упал на асфальт навзничь.
«Теперь эти двое!» — снова перекатившись, только, теперь уже в другую сторону, Тяжин выскочил из-за спасительного укрытия, но тут же попал под шквальный огонь. Похоже, что патронов у нападавших было в достатке, потому что, как только замолкал один автомат, его песню сразу подхватывал другой.
Но и им надо было перезаряжаться. В какую-то секунду оба автомата замолчали. Кирилл выкатился на открытое место и взял на прицел одну из «точек», — «Семи смертям не бывать…»
— Вот и всё, шакал, — раздалось за спиной у Китяжа, — Молись своему никчёмному богу, — Китяж медленно положил автомат на землю и также медленно перевернулся. Он понял, что проиграл, — Сейчас, я навсегда тебя успокою, ишак. Такую операцию сорвать… — перед ним стоял тот наглый, хоть и с бородой, которая торчала из-под маски, но русский парень, которому он двадцать секунд назад всадил три пули в грудь. Он снял с чёрной разгрузки рацию и сказал в неё по чеченский, — Это Мага. Я взял его, Хасан.
— Ш-ш. Не трогай его Мага. Я на подходе, — раздалось из рации.
«Броник!» — укорял себя Китяж, — «Надо было в голову бить… Чтобы наверняка…»
Он только успел это подумать, как голова у державшего его на мушке бандита приняла неестественную форму, а потом брызнула осколками черепа, после чего последовал звук выстрела. А потом ещё один… и ещё…
— Вот так вот, тварь! — орал стоящий на колене прапор, продолжая нажимать на курок, — Вот тебе… Вот!!! На, сука!!! На!!!
Кирилл понял, что бой ещё не закончен, снова крутнулся на живот, в движении хватая автомат, и дал очередь по вылезшим из-за своих укрытий духам. Духи упали, как подкошенные. Тяжин вскочил и не удирая приклада с плеча, оценил обстановку.
Основная масса народа, которые были на улице, попадали на землю, прикрыв головы руками, или попрятались в ниши в стенах.
Две машины, девятка и BMW третьей серии, оттормозившись, перегородили Косую линию, скорее всего в момент взрыва, а их хозяева прятались за каким-то каменным забором. Послышались первые стоны, а где-то вдали тревожно выла милицейская сирена.
Китяж подошёл к мёртвому боевику, взял рацию и пошёл к Мерседесу. То что он увидел, вызывало только одну эмоцию — пустоту.
Марина лежала, как живая. Ни одной царапинки на бледном лице. Вот только глаза у неё были стеклянные, а всё, что она учила в школе и в институте, расползалось по асфальту густой, кроваво-серой массой.
— Хасан, — зажав тангенту рации, тихо сказал Китяж, — Это Китяж. Ты слышишь меня?
— Ш-ш-ш-ш-ш-ш…
— Я знаю, слышишь. Так вот, Хасанчик… Я найду тебя… И убью… Ты понял?
— Ш-ш-ш-ш-ш-ш…
— Вот и я так думаю… — Кирилл выронил автомат, сел рядом с Мариной, прямо на асфальт, и закрыл глаза. Сейчас ему хотелось покурить. Он посмотрел на гаишника и жестом спросил у него сигарету. Тот кивнул и протянул ему трясущимися рукам, пачку Кэмела. Синего Кэмела…
Через две недели.
Тяжин шёл по какому-то бетонному коридору без окон. За последние две недели он вообще видел мало окон. Только когда его приводили на допросы.
Обычно, на допрос его вели два автоматчика. Два крепких сибиряка. Конечно, при желании, он мог бы их «убрать» и выйти из этой «закрытой» тюрьмы, на Литейном проспекте, но ему этого не хотелось. Ему ничего не хотелось…
Но сейчас… Сейчас было совсем другое дело. Сейчас автоматчиков не было. Зато была огромная спина Терешкова.
— … бы ты знал, как мне надоело вытаскивать твою блудную задницу из подобных заведений, Тяжин, — тихо, но очень жёстко отчитывал его Терешков, — Сколько раз тебе объяснять, что я не Господь Бог??? И со своим Закаевым ты уже достал, — подполковник провёл ребром ладони по горлу, — Вот где у меня твой Закаев!
— Это действительно был Закаев, — пожал плечами Китяж, — И на этот раз ему нужен был Я а не Марина…
— Это надо же было додуматься, устроить перестрелку в центре города!!! — продолжал недоумевать Терешков, — Где перестрелка, там Китяж. ВСЁ, Кирилл Александрович! — он повернулся и ткнул пальцем в грудь Тяжину, — Дальше наше ведомство помогать вам не намерено! Сегодня я вытаскиваю вас последний раз! — они уже поднимались по узкой бетонной лестнице, — Вы уж постарайтесь дальше жить без войны.